Рецензии

 

Российские детективы

О взглядах И.А. Ефремова

 

Российские детективы

 

За последние годы герои и антигерои российских детективов едва ли не поменялись между собой традиционными местами. Во многих произведениях современного российского детективного жанра прославляются удачливые мошенники, талантливые спекулянты, успешные жулики и воры. В других произведениях бывшие бравые работники знаменитого МУРа фактически превратились в охранников имущества очень важных персон. Иногда в подобных книгах любование ловкостью сделавших миллионы новых русских, или интеллектом разыскивающих украденные у жуликов и воров бриллианты сыщиков, чередуются с глубокомысленными рассуждениями авторов об "угрозе, нависшей над Россией со стороны агрессивного блока НАТО".

Хотя нынешние воспевания в российских детективах грабителей, равно как и переквалификация в них муровских шерлок холмсов в сотрудников ЧОПов отдают конъюнктурщиной, всё же нужно отметить, что уже ранних героев и антигероев детективной литературы, при некотором размышлении, было бы нетрудно поменять между собой местами. В самом деле, знаменитый профессор Мориарти из романов Конан Дойля – организатор грабежей банков, взломов сейфов и пр. – занимался, по существу, таким же перераспределением собственности в крупных масштабах, на котором составили себе состояние и положение в обществе английские лорды, пэры и другие представители истэблишмента. Ему противостоял сыщик Шерлок Холмс, разыскивавший драгоценности, украденные у этих почтенных людей, но очевидно, что выбор того, кто их них является героем положительным, а кто – отрицательным является дело вкуса.

 

О взглядах И.А. Ефремова

 

Наука и философия

Одним из основных принципов в мировоззрении учёного и писателя И.А. Ефремова (1908- 72 гг.) был закон спирального движения. Спиральность движения/ развития Ефремов усматривал в явлениях живой, неживой природы, в эволюции социума. В частности, по его мнению, по спирали двигался свет; развивались общественные отношения (проходя через ту же точку, но на другом уровне), и так далее. "Все существующее движется и развивается по спиральному пути" ("Туманность Андромеды"; "Час Быка").

Ефремов не раз отмечал важность диалектики, метода рассуждений по принципу да - нет; считал её универсальным приёмом познания.

Ефремова неизменно занимала идея эволюции, "развёртывания" Космоса. Он представлял её в стандартной дарвинистской интерпретации – как усовершенствование организмов (а также социальных систем), являющееся результатом приспособления к окружающей среде и конкуренции за выживание; вначале бессознательное, "стихийное"; потом всё более осознанное. Такую эволюцию он сравнивал с построением музыкального произведения: "Развитие организма как аккорд симфонии … первичная парная спираль <ДНК> развёртывается аналогично развитию музыкальной симфонии … вся эволюция живой и неживой материи сводится к гигантской симфонии, план и ритм которой определены физическими законами". Ефремов считал, что на определённой стадии такой эволюции возникает разум, свойство самопознания: "материя, порождающая в себе силы для разгадки себя … змея, кусающая себя за хвост …".  

 

Эстетика

Дарвинизм оказал влияние и на рассуждения Ефремова о красоте, которая, по его мнению, также была результатом "естественного отбора" и "приспособления к окружающей среде". "Красота это наивысшая степень целесообразности… каждая красивая линия, форма, сочетание – это целесообразное решение, выработанное природой за миллиарды лет естественного отбора" ("Лезвие бритвы").

 

Этика; мораль

Взгляды на цели и смысл жизни были представлены у Ефремова в его произведениях в форме определённых императивных предписаний и приоритетов: "Главное – умножение красоты, знания, гармонии, в человеке и обществе … знание, правда, справедливость, сознательное завоевание здоровья и красоты. … Жизнь для других, для большой цели светла и интересна, а жизнь для себя убога".

Этика и мораль в изображённом Ефремовым утопическом обществе будущего, по сути, совпадали со "светским гуманизмом". При этом Ефремов считал, что они могли быть научно обоснованы, из тех же принципов целесообразности и приспособления к окружающей среде, что и представления о красоте. В результате место морали с течением времени частично или полностью займёт наука. "Наука должна стать … моралью общества".

Изо всех видов деятельности Ефремов отдавал предпочтение науке. В изображаемом им утопическом обществе будущего научные изыскания, интеллектуальное познание мира составляли основное занятие людей. Впрочем, научная работа могла быть опасной, а потому должна была контролироваться, как учёными, так и обществом, вплоть до полного запрета некоторых исследований. "Есть вещи, которыми нельзя заниматься, пока не будет лучше устроено общество на нашей планете" ("Лезвие бритвы").

Важное значение науки во взглядах Ефремова коррелировало с важным значением в его мировоззрении диалектики. (Сходным образом, для античных неоплатоников научность заключалась в применении диалектического метода).

 

Социология

Свои социально-политические взгляды И.А. Ефремов изложил в нескольких научно-фантастических романах. Он считал, что неизбежным этапом развития нашей цивилизации будет установление на всей планете коммунистического строя.

Общественное развитие, в частности, переход к коммунизму, Ефремов представлял как аналог биологической эволюции, в которой живые существа, в борьбе за существование, проходили ряд этапов, поднимаясь всё выше по ступеням некоторой "эволюционной лестницы". Аналогично тому, как человек был, по Ефремову, кульминацией биологической эволюции, "трёх миллиардов лет естественного отбора, игры на выживание, инферно, завесу над которым впервые приподнял Дарвин", так и коммунистическое общество станет высшим этапом социального развития, переход к которому осуществится, когда общество станет преобразовываться сознательно, на основе науки. Кроме того, Ефремов полагал, что люди предрасположены к красоте и добру, и это тоже содействует выработке мировоззрения, провозглашающего всемирное братство. "В каждом человеке заложена мечта о прекрасном, сформировавшаяся за тысячи поколений, подсознательно ведущая в сторону добра".

Установление коммунистического строя Ефремов считал необходимым условием выживания человечества. "Для меня вопрос стоит так – либо будет всепланетное коммунистическое общество, либо не будет никого, а будут песок и пыль на мертвой планете". (Аналогичное мнение высказывал философ А.А. Зиновьев: "Когда-нибудь человечество в целях самосохранения вновь обратится к коммунизму, как к единственному пути избежать гибели").

Своё видение будущего (коммунистического) общества Ефремов изложил в научно-фантастических романах "Туманность Андромеды", "Час Быка". Основными целями людей в нём были физическое, умственное, духовное самосовершенствование; познание Природы и её преобразование. "Спиралевидные системы поселков, между которыми были разбросаны центры исследования и информации, музеи и дома искусства, связанные в одну гармоничную сетку. … Гигантские машины, автоматические заводы и лаборатории. … Множество Дворцов Астрографии, Книги, Музыки, Танца, где все желающие могли наслаждаться зрелищем космоса, его населенных планет и всего неисчерпаемого богатства человеческого творчества". Высшей наукой на Земле будущего считалась история, память и опыт прошлого. "Ученики с особым интересом проходили обзор истории человечества Земли. Самым важным считалось изучение идейных ошибок и неверного направления социальной ориентации…" (На Тормансе, антиподе коммунистической Земли, высшими считались физико-математические науки).

Первым законом общества будущей Земли являлась свобода доступа к информации. Условия жизни/ социальный строй обеспечивали любому человеку и свободу творчества. Однако знания, как и свободу, по Ефремову, нельзя было использовать во зло. Оценка добра - зла/ пользы - вреда тех или иных научных работ, исследований производилась в обществе Земли будущего специальными организациями, и к тем, кто злоупотреблял своей свободой, применялись ограничительные меры.

Ефремов представлял будущее (коммунистическое) общество Земли как сложное образование, имеющее эффективные механизмы саморегулировки и саморазвития, а также защиты от неверных социальных поступков, от "людей с искривлённой психикой". Эта общественная система имела определённое сходство со строением самого человека. Так, изображенные Ефремовым управляющие структуры общества будущего: "Академия Горя и Радости", "Совет Чести и Права", "Совет Экономики"… имели явную аналогию с центрами человека (наслаждение, этика, практика, …). Иногда Ефремов сравнивал структуру общества будущего с устройством космического корабля.

Выполнение крупных научных, социальных проектов могло приводить к качественно новому состоянию общества. "За Эрой Разобщенного Мира наступила Эра Мирового Воссоединения, Эра Общего Труда, Эра Встретившихся Рук". На более высокую ступень развития человечество перешло в результате освоение Космоса и установления контактов с иными цивилизациями. "Великое Кольцо" – объединение цивилизаций Галактики – стало следующей стадией развития разумных существ.

Социально-утопические взгляды Ефремова были близки к космизму Циолковского. В 1964 году он написал предисловие к работе "Жизнь в межзвёздной среде" Циолковского.

"Час Быка". Вариантом будущего общества, представлявшим собой отклонение от нормального развития, была всемирная олигархия, изображённая Ефремовым в научно-фантастическом романе "Час Быка". Она характеризовалась извращением целей людей, их морали и этики; использованием науки во зло; высочайшим уровнем социального неравенства, где олигархи живут в роскоши, а основная часть народа лишь с трудом выживает.

"Построенные из дешевых звукопроводящих материалов, стены и потолки гудели от топотания живших наверху людей. Слышалась резкая, негармоничная музыка ... хлопали двери в домах или экипажах. … Дымок насыщенных окисью углерода и свинца газов, поднимавшийся из подземных туннелей, предназначенных для тяжелого городского транспорта. … Ещё больше бед прибавила грубая фальсификация пищи …

Яростные драки, скачки, убийства (в кино) сочетались с удивительно плоским и убогим показом духовной жизни …

Во всепланетном масштабе, в экономических сводках, в сообщениях об успехах фигурировали только вещи и полностью исключались духовные ценности".

Олигархов обслуживали учёные, имевшие благодаря этому несколько более высокий уровень жизни, чем основная масса народа.

"Учёные помогали владыкам во всём: изобретали страшное оружие, яды, фальсификаты пищи и развлечений, путали народ хитрыми словами, искажали правду. …

Придумывают, как заставить людей подчиняться, как сделать еду из всякой дряни, … ищут законы, оправдывающие беззакония, хвалят, лгут, добиваясь повышений, … готовы предать весь мир …"

Сходным образом обслуживали олигархию её платные наёмники- пропагандисты.

"Для любой олигархии было важно, чтобы существовала невежественная масса – опора единовластия и войны. …

Обманутые народы, веря что сражаются за будущее, за "свою" страну, умирали, создавая условия для еще большего возвышения олигархов, еще большей бездны угнетения. …

Бесчисленные преступления против народа оправдывались "интересами народа", который на деле рассматривался лишь как грубый материал исторического процесса".

Хотя Ефремов сравнивал, возможно, из цензурных соображений, изображенную им в "Часе Быка" планету Торманс с США и Китаем – "в общественном отношении выглядела государством, выросшем как бы на слиянии того, что представляют собой современные США и Китай" – однако нетрудно заметить, что в её описании он отразил ряд негативных явлений жизни и в современном ему Советском Союзе, а также как бы предвидел будущую олигархию РФ – в особенности дикое социальное неравенство, массовые фальсификации продуктов и лживую псевдопатриотическую пропаганду.

В своём романе Ефремов, наряду с отрицательным описанием олигархии, указал на её слабости и предложил методы борьбы с ней.

"По диалектическим законам железная крепость олигархического режима одновременно очень хрупка. Надо изучить ее узловые крепления, чтобы систематически ударять по ним, и все здание рассыплется, несмотря на кажущуюся монолитность, потому что оно держится лишь на страхе – снизу доверху. Надо немного людей, мужественных, смелых, умных, чтобы развалить олигархию и очень много просто хороших людей, чтобы построить настоящее общество.

Если здесь образуется группа людей, обладающих знанием, силой и верой, то тогда наша миссия оправдана, даже если мы все погибнем.

Если на планете царствует беззаконие и вы хотите установить закон, то вы должны быть не менее могучи пусть с теневой стороны жизни, чем олигархическое государство.

Подготовьте всем понятную программу действий, а главное – создайте справедливые законы. Законы не для охраны власти, собственности или привилегий, а для соблюдения чести, достоинства, умножения духовного богатства каждого человека".

 

Религия

Ефремов рассматривал религию как предварительную/ несовершенную/ ненаучную форму выражения этических и эстетических представлений, морали и красоты; "памятник прошлого". Представление о создавшем мир Боге, почитание ему он считал обусловленным присущей человеку "жаждой поклонения".

В изображавшихся Ефремовым утопических обществах будущего места для религии не находилось; точнее, её место занимала наука и "научно обоснованные" мораль и этика. "Жажда знаний должна заменить жажду поклонения".

Впрочем, отношение Ефремова к различным религиям было неодинаковым. Он часто высказывал интерес и симпатии к греческой культуре и религии; к индуизму, особенно йоге и тантре. Зато христианство и христианскую церковь Ефремов не жаловал (что, впрочем, было характерно для большинства советских, как и западных, прогрессивных учёных и писателей). "В самой основе христианской церкви коренятся гибельные семена нетерпимости, мракобесия и тирании. … Церковь в средние века фактически выполнила задачу Сатаны. … Организация церкви стала смертельно опасной для нормального развития культуры". Особенно не нравилась ему инквизиция (аналогичное замечание). "Испания, где инквизиция особенно разгулялась в течение трех веков … лишилась вообще всех своих наиболее талантливых, мужественных и образованных людей, чем и погубила себя как мировая держава".

 

Влияния

Эллинизм. Значительное влияние на взгляды и творчество Ефремова оказала эллинская культура. Он неоднократно с симпатией изображал в своих произведениях древнегреческих учёных, философов, художников. "Для развития моего самосознания исключительно велико было значение Эллады. … Культура эллинов эмоциональна, их отношение к любви поэтично, и недаром Эллада играла такую роль в последующем развитии общечеловеческой культуры. Эллада пленяет свежестью и полнотой чувств".

Индийская культура; индуизм, тантра, йога. Постоянно привлекали внимание И.А. Ефремова индийская культура и религия. Уже в его раннем научно-фантастическом романе "Туманность Андромеды" космический корабль носил (несколько неожиданное) название "Тантра". Одна из центральных глав в том же романе называлась "Тибетский опыт". Дуальное строение нашей Вселенной "вещество - антивещество" он представлял в терминах индуизма: мир Шакти и мир Тамаса. "Наш мир переплетён с Тамасом, закручен с ним в бесконечную спираль … спиральные формы галактики – отражение этого". Научные занятия, интеллектуальные созерцания соотносились Ефремовым с йогой: "каждый учёный, если это истинный учёный, бесстрастный и отрешенный познаватель правды и есть джняна-йог". Концепция усложняющейся эволюции, которой придерживался Ефремов, согласовывалась с доктриной индуизма, по которой наш мир, возникнув (в очередном цикле) из состояния первичного хаоса, всё более усложняется, чтобы потом, достигнув некоторой критической точки, снова распасться в состояние хаоса (пралайи), дав начало следующему циклу. Современные неоведантистские космогонии рисуют аналогичную картину. Ефремов полагал, что в древней восточной культуре имелись прообразы научных знаний, открытых на Западе гораздо позже. "Многие открытия были пророчески предвидены в древней китайской и индийской философии". Подчёркивание Ефремовым важности диалектики, его утверждения, что диалектический метод был известен ещё в древности, как тайная доктрина, вероятно, также были связаны с Индией: видимо, он соотносил западную диалектику – рассуждения по принципу да - нет, с близкой ему индийской тантрой – системой психофизических методов преобразования человека, основанных на взаимодействии мужского и женского начал.

Неоднократно и с симпатией Ефремов рисовал образы простых людей и философов Индии; присоединялся к их критике негативных сторон западной цивилизации: "В спешке суетятся толпы, безымянные им безликие, огромные дома набиты людьми, скученными в низких, душных комнатах, согнувшихся над столами или станками в монотонной и нудной работе. А вечером начнётся погоня за развлечениями, раздается грохот воющей и стучащей ритмической музыки, призрачное кино, экраны телевизоров, сочащихся голубым ядом. И выпивка за выпивкой, сотни тысяч людей, пропитанных алкоголем. … Там высыхают реки и скудеют поля, потому что леса исчезают, превращаясь в бумагу для бесчисленных газет, изливающих целый океан беззастенчивой лжи. … Газеты снова и снова пускают в человеческие массы ложь или чепуху, раздутые до невообразимых масштабов. Ещё одно изобретение западной науки уже не словами а картинками, вредными выдумками заполняет досуг людей, приковывая их к гипнотизирующим экранам … досуг, который мог бы быть отдан полезному совершенствованию" ("Лезвие бритвы").

Светский гуманизм. Решающее влияние на социально-политические, этические, моральные, религиозные взгляды И.А. Ефремова оказал гуманизм, в его светском/ атеистическом варианте. В самом деле, этот гуманизм провозглашает следующие принципы:

* высшая ценность – человек, его право на счастье, развитие и проявление своих способностей;

* любые виды цензуры недопустимы; пресса и другие СМИ должны свободными;

* любые исследования должны быть свободными;

* научный метод – наиболее достоверный способ познания мира;

* мир развивается путём (ненаправленной) эволюции; включая появление человека и разума у него;

* Бога не существует, как и вообще сил, стоящих выше человека и природы; этика и мораль не зависят от религии;

* в обществе должно быть обеспечено право на образование (впрочем, включающее вышеприведённые постулаты гуманизма)

Нетрудно видеть, что все эти принципы поддерживались в произведениях Ефремова, особенно в его картинах будущего утопического общества. Более того, у Ефремова, как и у современных сторонников светского гуманизма (в первую очередь у т.н. "новых атеистов" – Докинза, Харриса, Хитченса и др.) отчётливо заметны "богоборческие" мотивы – не только неприятие религии, но и активная борьба против неё (особенно против христианства), являющаяся естественным продолжением раннего светского гуманизма.

 

Критика

Представления Ефремова об эволюции общества, этики, морали, основанные на дарвинизме, потеряли своё значение после того, как была окончательно показана научная несостоятельность теории Дарвина (популярной в среде гуманистической интеллигенции СССР и Запада). Сходным образом, утратили правдоподобие и те моменты его социально-политических утопий, которые были основаны на дарвинизме и марксизме.

Хотя одним из любимых художественных образов в творчестве И.А. Ефремова было лезвие бритвы, характеризовавшееся им как "высшая точность решений, исследований, законов и морали, и конечно, выбора направления", но сам он, можно сказать, не удержался на этом "лезвии": развил, под влиянием лжеучений, ряд ошибочных концепций.

Научно-гуманистическое мировоззрение, типичным представителем которого был И.А. Ефремов (как и его коллеги-фантасты Г. Уэллс, А. Кларк, …) подвергалось критике и с религиозной стороны. Так, христианский философ Тростников писал: "новое мировоззрение, именующее себя "научным", на самом деле постепенно развивается в новую религию –  человекобожие – и вступает в борьбу с прежними религиями, пытаясь ныне стать главной мировой религией – религией культа человека, его тела, удобств и удовольствий, разума и труда, могущества над природой … является фундаментом человекобожия, которое, в свою очередь, готовит приход антихриста".