Протестантизм и Московская Русь XVI - XVII вв.
Византийская версия христианства, установленная в качестве государственной религии на территории Руси с X века, по своим догматам и обрядности была ближе к католицизму, чем к протестантизму. Это осознавались царями и церковными иерархами Московской Руси. Так, Иван IV назвал протестантизм "собранием старых ересей, уже давно отвергнутых и осуждённых на нескольких соборах". Сочинения с критикой протестантизма писали видные общественные деятели XVI века Андрей Курбский, Артемий Троицкий. Священник Иван Наседка, побывавший в Дании в составе русского посольства 1621- 22 гг. и, таким образом, имевший возможность узнать протестантизм более наглядно, писал: "Лютер утвердил учение ещё злейшее папского … изыдоша из уст сатанинских два духа нечистых, Мартин и Кальвин". Он отмечал различие православия и протестантизма не только в догматах, но и в религиозных обрядах, отношении к церкви: "Кирха все время открыта, ходят животные, ведётся торговля".
Основные политические центры, где восторжествовал протестантизм, северо-западная Германия и Англия, не являлись дружественными по отношению к славянам странами, а по развитию науки, культуры, образования они в XVI - XVII вв. уступали католическим Италии, Испании, Франции. Поэтому для Московской Руси естественнее было бы устанавливать торговые и иные контакты в первую очередь с католическими государствами: Италией, Испанией, южной частью Германии, Францией. Однако связи Московии с Западной Европой в XVI веке развивались, по ряду причин, в основном с протестантскими странами.
Прежде всего, протестантские государства располагались на севере Европы, гранича с Московией и препятствуя её контактам с католическими странами. Например, в 1549 г. Ганс Шлитте, набиравший, по поручению царя Ивана IV и с разрешения императора Карла V, технических специалистов, был задержан в протестантском городе Любеке, а приглашённые им мастера (123 человека) не пропущены в Москву. Торговые, культурные, научные связи Московского царства с Европой также вынужденно осуществлялись через протестантов, пытавшихся использовать это обстоятельство для распространения своих идей. Например, в 1552 г. Иван IV обратился к датскому королю Христиану III с просьбой помочь в устройстве типографии. В ответном письме из Дании было предложено принять Ганса Миссенгейма с печатными инструментами и Библией в переводе Лютера.
Далее, столкновение Ивана IV с Ливонией представляло собой конфликт Московии с католической Империей, поскольку Ливонский орден был вассалом германского императора. Император Фердинанд I после нападения Ивана IV на Ливонию в 1558 году объявил блокаду Московского царства. "Ливонская война в своей основе была войной между Империей и Московским государством"[1]. Эта же война значительно ухудшила и отношения Москвы с католической Польшей. Военными действиями в Ливонии против Ивана IV руководил польский король Стефан Баторий.
Ухудшили отношения Москвы с католическими странами и события времен Смуты. В Московское царство вторглись отряды Лжедмитрия, а затем и польские войска; был пленён и увезён в Польшу царь Василий Шуйский.
Таким образом, из-за текущих политических проблем отношения Московского царства с ведущими католическими странами Европы во второй половине XVI - начале XVII вв. были напряжёнными.
С другой стороны, во время той же Ливонской войны были установлены прямые связи между Москвой и протестантской Англией (экспедиции Ченслера 1553 и 1555 гг.; за ними последовали другие), что привело к расширению торговли Московского царства со странами протестантского лагеря. Английские купцы развернули в Московской Руси времён Ивана IV и Бориса Годунова бурную деятельность; получали торговые привилегии. Иван IV подумывал жениться на английской аристократке Мэри Гастингс; намеревался отослать накопленные им сокровища в Англию. Русский лес, пеньку, из которых делались корпуса, мачты, канаты для кораблей высоко оценил, после разгрома испанской "непобедимой Армады", Фрэнсис Дрейк. Таким образом, Московское царство оказало содействие, хотя и косвенное, протестантскому лагерю в этот период его борьбы с католицизмом.
В первой половине XVII века правители протестантских стран центральной и северной Европы, воевавшие против католиков, проявляли показное дружелюбие к Московии, в том числе к её религии. Например, шведский король-протестант Карл IX, воевавший с польским королем Сигизмундом III (тоже шведом по происхождению, но католиком), беспокоился, как бы в Московском царстве "не понесла ущерба <от католиков-поляков> древняя греческая религия" (1607 г.). Аналогично и шведский король-протестант Густав-Адольф, воевавший во время Тридцатилетней войны (1620 - 48 гг.) против католической Империи, сокрушался, что в Московии "греческая вера может подпасть под католическое влияние".
Попытка расширения влияния протестантизма в Москве была связана с деятельностью Лжедмитрия I. Обычно считается, что среди его польских советников преобладали католики. Однако более внимательное рассмотрение истории Лжедмитрия показывает, что важную роль в ней играли и протестанты. Прежде всего, Г. Отрепьев, по ходу своего превращения в Лжедмитрия, немало контактировал с протестантами и арианами. В 1600/1 г. он появился во владениях князя Острожского, киевского воеводы, откуда перебрался в Гощу, являвшуюся центром арианства в Польше, к панам Гойским, арианам, организовавшим на Волыни две арианские школы. Там Отрепьев учился у монаха Матвея Твердохлеба, проповедника арианства. (Позже Твердохлеб был принят Лжедмитрием в Кремле). После Гощ он отбыл в Запорожье, где находился в отряде Герасима Евангелика, судя по прозвищу, протестанта. Арианин Ян Бучинский был секретарём Лжедмитрия, выполнял его важные поручения; в частности, ездил после захвата власти в Польшу за Мнишками. Влияние на Лжедмитрия ариан отмечал келарь Авраамий Палицын, писавший, что Лжедмитрий "пристрастился к ложному писанию … собирался передать православных арианам".
Далее, семья Ежи (Юрия) Мнишка, главного покровителя Отрепьева, имела тесные связи с протестантами. Его отец происходил из Богемии, где было влиятельным протестантское движение, и сам под конец жизни стал кальвинистом. Одна из сестер Ежи Мнишка вышла замуж за краковского бургграфа Николая Стадницкого, арианина, другая – за краковского воеводу Яна Фирлея, кальвиниста. Сам Мнишек был женат на Ядвиге Тарло, из семьи ариан; его другом был Якуб Сененьский, основавший арианскую академию в Ракове, "главный коновод арианской партии" (Костомаров); позже он входил в состав польского посольства 1606 г. к Лжедмитрию.
Таким образом, Г. Отрепьев на ранней стадии своей деятельности поддержку находил не столько среди польских католических кругов, сколько среди религиозных оппозиционеров, протестантов и ариан. Видные государственные деятели католической Польши, в том числе гетман Ян Замойский, напротив, отрицательно относились к авантюре Отрепьева; неохотно склонился к принятию его предложений и король Сигизмунд. "С помощью лести и лжи и своего родственника, кардинала Мациевского, епископа Кракова он <Мнишек> добился, чтобы король стал благоприятствовать этому делу, против совета многих сенаторов" (Жолкевский)[2].
При первых Романовых протестантизм продолжал усиливать влияние в Московском царстве. Царя Михаила раньше других признали протестантские государства Европы – Англия и Голландия; католические же государства долго их игнорировали. Фердинанд II Габсбург не сообщил Михаилу Романову о своем избрании германским императором и не поздравил его. Романовы, в свою очередь, выражали явные предпочтения протестантским северогерманским княжествам перед католиками в решающей для религиозных судеб Европы того времени Тридцатилетней войне (1620- 48 гг.). В 1619 году из польского плена вернулся отец царя Михаила, "тушинский патриарх" Филарет. В июле 1619 года, сразу после возвращения, он предоставил купцам протестантской Голландии возможность участвовать в персидской торговле. В 1621 году Филарет направил послов в Данию, намечая брак Михаила Романова с племянницей короля Христиана IV, активного протестанта. В 1625 г. Христиан IV стал протектором германского союза князей-протестантов и послал войска на помощь единоверцам, вмешавшись в этот, первоначально внутриимперский, конфликт. В 1626 году его войска были разбиты. В таких условиях установление родственных связей Романовых с датским двором могло бы повлечь прямое вовлечение Московского царства в религиозную Тридцатилетнюю войну на стороне протестантского лагеря. Хотя до военно-политической поддержки протестантов Романовы всё же тогда не дошли, но экономическое содействие они им оказали: в конце 1620-х годов голландцы закупали в Московии хлеб и перепродавали его на амстердамской бирже по более дорогой цене, что косвенно финансировало военные расходы их страны.
И обратно, отношение первых Романовых к католическим странам было подчёркнуто недружественным. Например, когда в 1629 году король Франции Людовик XIII попросил разрешения его соотечественникам иметь духовенство в Москве, от царского правительства последовал резкий отказ.
В течение XVII века в Московии побывало много купцов, врачей, ремесленников, в основном, из протестантских стран. Некоторые из них оставались на постоянное жительство. Посол голштинского герцога Олеарий писал, что при Михаиле I в Москве было около тысячи протестантских семейств. Иностранные лейб-медики первых Романовых, также почти все оказались, по странному совпадению, протестантами, да ещё и оккультистами.
В течение XVII века в Московском царстве распространялась и доставляемая из-за рубежа сектантская и оккультная литература. Так, книга "Лабиринт света и рай сердца" епископа "моравских братьев" Я.А. Коменского была переведена на русский язык почти сразу после ее выхода (1623 г.). В XVII веке неоднократно появились переводы на русский язык сочинений германского мистика Беме[3]. Иезуиты, проповедовавшие в России в конце XVII века, писали: "Никто не поверит, сколько чудовищных книг доставляется сюда из Англии и Голландии"[4].
Возможности для улучшения отношений России с католическими странами появились при кратком правлении наследников Алексея I по линии Милославских. Царь Фёдор знал латинский, польский языки, был женат на дочери смоленского шляхтича Агафье Грушецкой. Во время его царствования при дворе стали популярными польские обычаи; мода.
Положение вновь изменилось после перехода власти к Петру I. Пётр был сыном Алексея от Натальи Нарышкиной, имевшей своим предком крымского караима Мордку Кубрата по прозвищу Нарыш[5], воспитанницы руководителя Посольского приказа Артамона Матвеева, женатого на англичанке. В отличие от Фёдора и Софьи, получивших образование у Симеона Полоцкого, Петр вместо учёбы развлекался в Кокуе (Немецкой слободе), месте проживания иностранцев, среди которых большинство составляли протестанты. Его близким другом и, позже, главным военным советником стал кальвинист из Женевы Лефорт. Протестанты не только старались вызвать у Петра дружеское отношение к своим странам и своей религии, но и углубляли в нём негативное отношение к русской культуре, как и к своим конкурентам - католикам. Миссионеры-иезуиты, находившиеся тогда в Москве, писали: "невозможно передать, каким врагом папы и иезуитов был этот Лефорт"[6]. Посещение царём Петром протестантских стран – Голландии, Англии, германских городов Бранденбург, Кенигсберг – усилило его симпатии к протестантизму. Иезуиты отмечали, что из зарубежной поездки Петр "вернулся с большим нерасположением к католическим священникам". Ликвидация Петром патриаршества и учреждение Синода также представляли элементы реорганизации российской церкви на протестантских началах. Многие российские иерархи выступали против этих мероприятий, с соответствующими последствиями. "За первое десятилетие после учреждения Синода большая часть русских епископов побывала в тюрьмах, были расстрижены, биты кнутом и т.д." (Л. Тихомиров).
В XVIII - XIX вв. германские протестантские университеты были основными местами стажировок студентов и набора преподавательских кадров для вузов Российской империи.
[1] Поршнев Б.Ф. "Тридцатилетняя война и вступление в нее Польши и Московского государства", М., 1976 г.
[2] "Записки гетмана Жолкевского о Московской войне", СПб, 1871 г.
[3] О книге Беме "Путь ко Христу" св. Игнатий (Брянчанинов) писал: "В этой книге царит и дышит с её страниц лесть злого духа, обольщающего человека, опьяняющего его".
[4] "Письма и донесения иезуитов в России конца XVII - начала XVIII вв." СПб., 1904 г.
[5] Мордка Кубрат приехал в Москву около 1465 г. Его внук Исаак первым носил фамилию Нарышкин.
[6] "Письма и донесения иезуитов …"