освоение северо-востока Европы и северного Зауралья в Средневековье
поиски морского прохода в Индию и Китай, XVI в.
освоение северной Азии и Арктики в XVII - XVIII вв.
освоение северного побережья Европы и Азии в XX веке
Древнейшие письменные памятники индоевропейских народов рассказывали об областях, где лето продолжалось только два месяца (Авеста); где были видны полярные сияния и прямо над головой стояла Полярная звезда (Веды). Изучив эти источники, индийский учёный и общественный деятель XIX века Б. Тилак пришёл к заключению, что индоевропейцы (по крайней мере, предки ариев) некогда обитали в приполярных краях, а затем перебрались оттуда, из-за изменения климата, в Европу и другие регионы. Его выводы были поддержаны рядом современных учёных: "Далёкие предки всех индоевропейцев жили в ближайшем соседстве, если не были одним массивом – на указываемых Тилаком землях Приполярья" (Н.Р. Гусева)[1]. Антрополог академик В.П. Алексеев также считал, что прародина индоевропейцев находилась на севере.
Многочисленные топонимы и гидронимы индоевропейского происхождения, близкие по своим корням к санскриту, были выявлены на северо-западе России; в районе Волго-Окского междуречья; на всей Русской равнине[2]. В лесостепной зоне, западнее и севернее Чёрного и Каспийского морей индоевропейцы появились, по мнению большинства современных учёных около –IV тысячелетия[3].
Хотя первоначально основной вектор миграции индоевропейцев был направлен с севера на юг[4], но, очевидно, время от времени, в связи с изменениями климата или под давлением соседей, происходили и "возвратные" переселения. Об одной из таких миграций в начале нашей эры предков нынешних народов Швеции, Норвегии, Дании из региона Передней или Средней Азии на север Скандинавии рассказал исландский историк XIII века Снорри Стурлусон в книге "Круг Земной" (С миграциями индоевропейских народов обратно на Север можно сравнить ежегодные миграции туда же перелетных птиц – по генетически запрограммированной памяти о своей прародине).
В античное время приполярные области северо-запада нынешней территории России населяли, "вплоть до моря" (Геродот), согласно письменным источникам, гипербореи, "живущие за Бореем", обладавшие определённой культурой и относившиеся к индоевропейским народам. (Так, по античным историкам, гипербореи поддерживали культ Аполлона, направляли в Дельфы религиозные посольства. По Геродоту и Ямвлиху, Абарис, гиперборейский жрец Аполлона, общался с греческим философом Пифагором (–VI в.); имел при себе нечто вроде компаса.). Восточнее их, от Печоры до Оби и далее, обитали тогда полудикие племена финно-угорского происхождения, занимавшиеся оленеводством, рыболовством и охотой на пушных зверей. Как показали археологические находки, они обменивали пушнину на промышленные изделия, привозившиеся из Ирана и других государств Средней Азии. По византийскому историку VI века Иордану, в его время торговали с югрой (обитателями Приобья) и восточноевропейские славяне. После падения сасанидского Ирана (VII в.), основными покупателями северных мехов стали арабские купцы. Посредничали в этой торговле полугосударственные тюркские образования, возникавшие в средние века в районе Камы - нижнего течения Волги. Впрочем, в VIII-IX вв. арабские купцы иногда и сами добирались до Печоры.
Освоение северо-востока Европы и северного Зауралья в Средневековье
Начало промыслового и колонизационного освоения (или, с учётом арктической теории, возвращения на места прежнего обитания) европейскими народами берегов Северного Ледовитого океана относится к IX - X вв. В это время корабли норвежских норманнов, охотившихся за моржами и китами, а также закупавших пушнину у туземцев, доходили до Белого моря и бассейна Северной Двины. В Холмогорах (Хольмгарде), расположенных у Белого моря, в районе современного Архангельска, находился меховой рынок. Племена, входившие в Биармию[5], доставляли туда шкурки лисиц, куниц, горностаев для обмена на ремесленные товары, прежде всего, изделия из железа.
С X века, одновременно с норвежскими викингами и в том же направлении – Белого моря, бассейнов Двины, Мезени – стала продвигаться новгородская колонизация. Оседавшие на берегах северных рек и морей поморы занимались земледелием, скотоводством, рыболовством; строили города, церкви, монастыри. На своих судах, кочах, хорошо приспособленных для плавания во льдах (при сдавливании льдами кочи не разрушались, а выжимались наверх), они ходили в Норвегию, на Шпицберген, поднимались в высокие северные широты, открыли Новую Землю. Новгородские купцы и отряды сборщиков дани шли за пушниной дальше по побережью, в направлении богатого соболями и куницами бассейна реки Печоры. Киевский летописец Нестор сообщал (1095 г.), что новгородцы ходят за данью на Печору и Югру. К XII веку новгородцы добрались уже до устья Оби. Новгород того времени стал крупнейшим центром торговли ценными мехами. Из него северная пушнина поступала на рынки Европы.
В XV-XVI вв. в Сибирь начали продвигаться землепроходцы Московского царства. Они прокладывали пути; строили остроги, города; приводили в подданство местные племена, с которых собирали ясак – ту же пушнину: соболей, лисиц, куниц, горностаев. В освоении восточной и северо-восточной Азии нередко участвовали и поморы, жители северных русских городов – Холмогор, Устюга, Вологды, … Купцы меняли меха у туземцев на железные изделия. "Жители Перми и Печеры платили за железный топор столько соболей, сколько московские купцы, связав вместе, могли продеть в отверстие топора, куда влагается топорище" (Павел Иовий, XVI в.)[6].
Поиски морского прохода в Индию и Китай, XVI в.
Великие географические открытия XV - XVI вв. – путешествия Колумба, Диаша, да Гамы, Магеллана – повлекли за собой рост практического интереса европейских купцов и космографов к странам Азии. Испанские, португальские суда вывозили из Китая, Индии, Островов Пряностей ценные товары. Морские дороги в Азию искали английские, нидерландские капитаны и картографы. Появилась идея морского пути из Европы в Китай через Северо-Западный проход, огибающий Америку по высоким широтам; через Северо-Восточный проход, аналогичным образом огибающий Московию и Тартарию – как называли тогда восточную часть расширявшегося Московского царства. В 1525 году московский посол в Риме Дмитрий Герасимов сообщил Павлу Иовию, врачу папы Климента VII, о возможности плавания в Китай по северным морям. В 1527 году Роберт Торн предложил английскому королю Генриху VIII проект северо-восточной экспедиции в Китай. В 1549 году вышла книга "Записки о московитских делах" Сигизмунда Герберштейна, посла императора в 1517 и 1525 гг. к Василию III. Он писал о торговле северными мехами; о зауральских народах; о грустинцах и серпоновцах в Лукоморье, впадающих в зимнюю спячку; о Золотой бабе в устье Оби. В 1551 году в Англии было образовано "Общество купцов, искателей открытия стран, земель, островов, государств и владений неизвестных и доселе не посещаемых морским путем", занявшееся поисками северо-восточного прохода в Китай. В "Общество" вошли капитаны Себастиан Кабот, Хью Уиллоуби, Ричард Ченслер. В мае 1553 года из Англии в северо-восточном направлении отплыли три судна. Два из них разбились, но Edward Bonoventure, которым командовал Ченслер, в августе достиг устья Северной Двины. По приглашению Ивана IV Ченслер с товарищами прибыл в Москву. Он поднёс царю грамоту Эдуарда VI, обращённую ко всем "Государям, обитающим страны северные и восточные за ледовитым морем, а также Восточную Индию". Весной 1554 года Ченслер был отпущен в Англию с царской грамотой, дозволявшей английским купцам приходить с товарами. В 1555 году "Общество купцов, …" было переименовано в "Московскую компанию". Так началась торговля Англии и России. В 1560-х гг. компания забросила поиски северного морского пути в Китай, из-за выгод московской торговли.
Освоение северной Азии и Арктики в XVII - XVIII вв.
Тем временем, русские землепроходцы, среди которых по-прежнему было немало поморов, забирались всё дальше на восток и северо-восток, осваивая Сибирь, побережье Арктики, приближаясь к Тихому океану. Эти края привлекали обилием ценных мехов высокого качества. В приказах землепроходцам поручалось, помимо сбора пушнины, разузнавать о путях в Китай, Индию; о золоте, серебре, самоцветах. К середине XVII века были пройдены практически все участки будущего Северного морского пути. В 1648 году Семен Дежнев с отрядом Якутского острога, выйдя из устья Колымы, на своём коче впервые прошёл пролив между Азией и Америкой (названный позже Беринговым). Миновав чукотские земли, он прибыл к устью "Анандыр-реки" - Анадыри, где обнаружил большие лежбища моржей. Его спутник Федор Ветошка в 1657 году прошёл с "моржовой казной" обратным путём через пролив, до устья Лены, поднявшись дальше по реке к Якутску. В 1680 году тобольский ссыльный Юрий Крижанич писал, что российские сборщики ясака прошли всю Сибирь до океана.
В 1733- 43 гг. российское правительство организовало несколько экспедиций – от Архангельска, из устья Оби, Енисея, Лены – для съёмки побережья Северного Ледовитого океана. В результате на карту было нанесено почти всё побережье северо-востока Сибири. В 1742 году штурман Челюскин, выйдя из Туруханска, достиг крайнего северного мыса Азии, названного в его честь.
Возможность организации Северного морского пути изучал М.В. Ломоносов. В 1755 г. он написал "Письмо о северном ходу в Ост-Индию Сибирским океаном", а в 1763 г. – "Краткое описание путешествий по северным морям и показание возможности прохода Сибирским океаном в Восточную Индию". В 1764 г. Екатерина II издала указ об организации экспедиции для поиска северного прохода в Китай. Её командиром был назначен известный моряк, позже адмирал, В.Я. Чичагов (1726 - 1809 гг.). Однако экспедиция не добилась успеха. В 1765 г. её корабли вышли из Архангельска и, дойдя до Шпицбергена, вынуждены были вернуться из-за льдов.
В первой половине XVIII века, утвердившись на северо- восточном тихоокеанском побережье Азии, русские промысловики- звероловы начали исследовать близлежащие острова. На Командорах, Алеутах, островах Прибылова были обнаружены стада морских котиков, песцов, бобров.
Российские поэты приветствовали в стихах достижения своих соотечественников и призывали их идти дальше, до Америки. Ломоносов: "Колумбы Росские, презрев угрюмый рок, меж льдами новый путь отворят на восток, и наша досягнёт в Америку держава". А его современник Сумароков заранее убеждал простодушных американцев не страшиться пришельцев: "Увидев Росски корабли, Америка, не ужасайся. Из праотеческой земли в пустыни бегством не спасайся".
В середине августа 1783 года в сторону Аляски с тремя кораблями и командой из 192 человек отправился промышленник Г.И. Шелехов (1747- 95 гг.). Экспедиция достигла острова Уналашка, где было основано поселение.
Добыча пушнины в районе Камчатки - Аляски, а затем и дальше вдоль побережья Америки, вплоть до Калифорнии, стала крупной отраслью промышленного звероловства. В 1747- 91 гг. на Алеутских островах было добыто пушнины на 6,3 млн. рублей; за это время там побывало 70 купеческих кораблей из Камчатки и Охотска. На Прибыловых островах, открытых в 1786 году, за два года было добыто 40 тыс. котиков, 6 тыс. голубых песцов, 2 тыс. бобров, тысяча пудов моржовой кости (а к 1828 г. там было добыто 3 млн. котиков). В 1799 году для торговли северной пушниной была учреждена Российско- Американская компания, которую возглавили два зятя Г. Шелехова – М. Булдаков и Н. Резанов.
Однако морское сообщение европейской части России с приобретшими большое экономическое значение северо-восточными окраинами страны было непростым. Корабли из Балтики в Камчатку шли вокруг Африки. Северный морской путь, или Северо-Восточный проход из Европы в Азию, казалось бы, наиболее удобный для таких поездок, продолжал оставаться неосвоенным, хотя перевозки по нему обещали быть существенно дешевле наземных или кругосветных морских.
В XIX веке продолжались экспедиции по изучению тех или иных участков побережья Северного Ледовитого океана. В начале 1800-х гг. Яков Санников (1780 - после 1812 гг.) и другие промышленники обнаружили и исследовали Новосибирские острова. Я. Санников считал, что севернее их должен располагаться большой участок суши – т.н. Земля Санникова. В 1821- 24 гг. к Новой Земле совершил несколько плаваний капитан-лейтенант Литке, а в 1837 г. туда путешествовал естествоиспытатель К. фон Бэр.
Основным товаром, привлекавшим землепроходцев и купцов в Сибирь и Северную Азию, продолжала оставаться пушнина. С 1840-х гг. началось освоение и лесных богатств, сначала в более близком к Европе районе Печоры. С 1860-х гг. добывавшийся там лес стал экспортироваться за рубеж.
В Западной и Восточной Сибири велась разведка полезных ископаемых, в основном, золота. В 1835 г. правительство дало разрешение на частную добычу золота, и уже с 1844 г. на Лене стали разрабатываться месторождения золота. В 1853 г. промышленник М.К. Сидоров начал золотодобычу в районе бассейна Енисея. К середине 1880-х гг. Сибирь давала 65% добываемого в стране золота.
В те годы вопрос более удобной организации доставки в европейскую часть России добытых в Сибири и на севере Азии богатств – пушнины, леса, полезных ископаемых – постоянно вставал перед местными купцами и золотопромышленниками. Сплав грузов по рекам – Оби, Енисею, Лене, … – и транспортировка далее водным путём вдоль побережья представлялась наиболее быстрой и дешевой, однако освоить морские перевозки в Северном Ледовитом океане не удавалось, в основном из-за забивавших Карское море тяжёлых льдов. (Карское море получило своё название от ненецкого хара – торосистый лёд). М.К. Сидоров организовывал морские экспедиции к устьям Оби и Енисея; объявлял премии капитанам за прохождение Карского моря. В 1862 г. при его финансовой поддержке было предпринято путешествие П. Крузенштерна на шхуне "Ермак" от устья Печоры через Карское море. Однако судно было зажато льдами и раздавлено. В целом неудачно закончился и ряд других аналогичных экспедиций. В 1874- 76 гг. плавание из европейской части России в Сибирь через Карское море было, наконец, успешно осуществлено. Однако регулярными транспортные перевозки по Карскому морю в XIX – первой четверти XIX вв. так и не стали.
Немало сил и средств вложил в изучение возможностей водной транспортировки грузов сибирский купец и золотопромышленник А.М. Сибиряков (1849 - 1933 гг.). В 1880-х гг. он исследовал устья Печоры, Оби, Енисея, Амура; побережья Карского и Охотского морей.
Вклад в изучение Русского Севера внесли зарубежные полярные исследователи. 21 июля 1878 г. из норвежского порта Тромсё отплыла экспедиция во главе с А.Э. Норденшельдом, опытным полярником, уже проводившим исследовательские работы на Шпицбергене. Её маршрут должен был пройти Северным морским путём – от побережья Европы до Тихого океана. В организации экспедиции принял участие А.М. Сибиряков. Отважное предприятие увенчалось успехом: 20 июля 1879 года, через двенадцать месяцев после начала плавания, зазимовав на своём пути в районе Чукотки, "Вега" Норденшельда вошла в Берингов пролив. Впервые в истории мореплавания Северный морской путь был пройден, притом промысловым судном. Экспедиция Норденшельда доказала возможность прямой навигации между европейскими портами России и её тихоокеанским побережьем.
Российские учёные и полярные исследователи продолжали работы над освоением Северного морского пути. В конце 1890-х гг. С.О. Макаров пытался организовать высокоширотную экспедицию, вплоть до Северного полюса, на недавно построенном ледоколе "Ермак". В ноябре 1901 года Д.И. Менделеев направил докладную записку министру финансов С Витте, предлагая организовать экспедицию на "Ермаке" к Северному полюсу и далее к Берингову проливу. Он подчёркивал экономическое значение для России Северного морского пути и выражал желание лично возглавить экспедицию. Однако предложения как Макарова, так и Менделеева были отклонены.
14 августа 1912 года из Архангельска в направлении Северного полюса отплыла экспедиция Г.Я. Седова. Несмотря на самоотверженные усилия участников, она потерпела неудачу; несколько членов экспедиции, включая её начальника, погибли. Ещё более трагично завершились в том же году экспедиции Г.Л. Брусилова и В.А. Русанова, намеревавшихся пройти Северным морским путём – оба судна и почти все члены экипажа погибли.
В 1910- 15 гг. правительство организовало гидрографические экспедиции по изучению побережья Северного Ледовитого океана, из Владивостока. В 1913 году была открыта Северная Земля. В 1914- 15 гг. ледоколы "Таймыр" и "Вайгач" прошли Северный морской путь с востока на запад, с зимовкой.
Освоение северного побережья Европы и Азии в XX веке
В 1898 - 1908 гг. в Баренцевом море работала Мурманская научно-промысловая экспедиция. Она обнаружила много новых рыбных угодьев - промысловых банок. В 1906 году был начат траловый лов рыбы. Перед войной в Баренцевом море работало четыре русских траулера; выловивших за 1908- 13 гг. 512 тонн рыбы. В 1924 году образовался "Севгосрыбтрест", сосредоточивший в своих руках траловый лов рыбы в Баренцевом море. В Мурманске была выстроена новая гавань с большой пропускной способностью, сооружены холодильники для замораживания рыбы; подведён железнодорожный путь к пристани; возведён завод для производства медицинского жира, в 1929 году получивший премию на конкурсе промышленного строительства СССР. Росту добычи рыбы способствовало нахождение новых банок, улучшение работ по разгрузке траулеров, ускорение их оборота, переход на круглогодичный лов. Увеличивалось население города. Если до войны в Мурманске обитало 500 жителей, то в 1926 году их было уже 4 тыс., в 1927 году – 7 тыс.; в 1929 году – 15 тыс. человек. В последующие годы объёмы рыбного промысла в Баренцевом море значительно выросли. В 1929 г. там добывалось 40 тыс. тонн; в 1932 г. – 54,2 тыс.; в 1937 г. – более 200 тыс. тонн рыбы. Увеличивался флот траулеров: в 1919 г. их было 12; в 1932 г. – 46; к 1937 г. их стало 80. При этом строительство траулеров было освоено отечественной промышленностью – раньше рыболовные суда закупались за рубежом. В 1939 году в Мурманске вступила в строй судостроительная верфь, выпускавшая 10 - 12 траулеров в год.
Значительно увеличились за годы первых пятилеток объёмы рыбного промысла и на Дальнем Востоке. За 1927- 37 гг. гг. добыча рыбы в районе Камчатки - Чукотки возросла в четыре раза.
В северной части Сибири продолжался поиск полезных ископаемых. В 1919- 21 гг. геологические экспедиции обнаружили в районе реки Норилки залежи полиметаллов – никеля, кобальта, платины. В 1935 г. там началось строительство горнообогатительного комбината, а в 1938 г. были заложены металлургические заводы. В бассейне Колымы обнаружились золотоносные рудники; в устье Хатанги – залежи каменной соли. Закладывались новые лесопильные заводы и зверобойные фактории; строились новые порты и города. За 1933- 39 гг. через недавно построенный на Енисее порт Игарку прошло больше миллиона тонн лесоматериалов. В конце 1920- 30-х гг. меха и лесоматериалы давали около трети валютных поступлений в бюджет.
Ускоренное развитие промышленности в 1930-х гг. сделало ещё более актуальной проблему транспортировки добываемых полезных ископаемых к местам их потребления на западе и на востоке. Полиметаллы, добывавшиеся в районе Норильска, в больших количествах требовались новым заводам СССР и на экспорт. Хатангская соль была нужна многочисленным рыболовецким хозяйствам Дальнего Востока.
В 1932 году для выяснения проблем трансарктической навигации была организована морская экспедиция от Мурманска до Берингова пролива на ледоколе "Сибиряков". Её возглавил О. Шмидт; научным руководителем стал полярник В.Ю. Визе, спутник Г.Я. Седова в арктическом плавании 1912 года; капитаном – помор В.И. Воронин. 28 июля судно вышло из Архангельска и через месяц вошло в устье Лены. Оттуда "Сибиряков" направился к Колыме. Его путь был нелёгким: при столкновениях с льдинами неоднократно случались аварии и поломки. Уже приближаясь к концу пути, судно потеряло управление и вынуждено было лечь в дрейф. Тем не менее, 1 октября "Сибиряков" добрался до Берингова пролива, доказав возможность прохождения Северного морского пути за одну навигацию.
17 декабря 1932 года правительство приняло постановление об организации Главного управления Северного морского пути, которому было поручено развитие транспортной системы, северных промыслов, строительство портовых сооружений, организация постоянно действующих радио- и гидрометеорологических станций, а также создание больниц и школ для местного населения. В 1933 году на Северном морском пути проводили топографические и гидрологические работы 13 экспедиций. Несколько грузовых пароходов доставили лес из Архангельска в устье Лены.
Внимание всей страны привлекла арктическая эпопея парохода "Челюскин". 14 июля 1933 года "Челюскин" вышел из Ленинградского порта и направился, вдоль полярного побережья, в сторону Тихого океана. На острове Врангеля, близ Чукотки, он должен был сменить зимовщиков. 18-22 сентября, недалеко Берингова пролива, корабль был зажат льдами и через полгода, 13 февраля, затонул. Экипаж и пассажиры, всего 104 человека, перебрались на дрейфующую льдину. Правительство приняло решение вывозить челюскинцев самолётами. 5 марта 1934 г. лётчик Ляпидевский первым спустился на льдину; забрал женщин и детей. К 13 апреля были вывезены все челюскинцы. Репортажи об их спасении печатались в центральных газетах и передавались по всесоюзному радио.
В 1934 году для научного изучения Крайнего Севера был образован Арктический институт, на основе созданного в начале 1920-х гг. Института по изучению Севера. Главное управление Северного морского пути занималось и издательской деятельностью; так, в 1936- 37 гг. им была выпущена книга норвежского полярного исследователя А.Э. Норденшельда "Путешествие на "Веге"" (два тома) и др.
Начиная с 1935 года маршруты по Северному морскому пути, притом в обоих направлениях – с запада на восток и с востока на запад – стали регулярными. На сложных участках плавания стояли ледоколы. В навигацию 1935 г. было перевезено более 246 тыс. тонн; в навигацию 1936 г. – более 271 тыс. тонн грузов. В 1936 г. по Северному морскому пути впервые прошёл к Тихоокеанскому побережью отряд военных кораблей. Тогда же караван судов доставил грузы для Норильского полиметаллического комбината. Арктика стала внутренним транспортным морским путём России.
походы новгородцев к северному и среднему Уралу (в Югру и Пермь), XI – XV вв.
московские военные отряды и купцы на среднем и северном Урале, XV – XVI вв.
деятельность Строгановых, XVI в.
завоевание Сибири; первые остроги на Иртыше, XVI в.
Мангазея, XVI - XVII вв.
"Навстречу Солнцу"; Обь; Енисей; Лена; Яна, Индигирка; Колыма, Анадырь, XVII в.
Охотское море; Амур; Камчатка; острова в океане, XVII - XVIII вв.
Походы новгородцев к северному и среднему Уралу (в Югру и Пермь), XI – XV вв.
Не позднее XI века новгородские торговцы и ушкуйники, стремясь к богатым пушниной местам на северо-востоке, освоили водные и сухопутные пути в регион бассейна Печоры[7] и к Северному Уралу, где обитали тогда племена ханты и манси. В "Повести временных лет" под 1096 годом помещён рассказ новгородца Гюряты Роговича о том, как он послал своего отрока (дружинника) "в Печору, к людям, которые дань дают Новгороду". В 1193 году на Северный Урал, в Подкаменную Югру[8], совершил поход новгородский воевода Ядрей; он собирал дань серебром, соболями, изделиями из кости. В договорной грамоте 1264 года Новгорода с тверским князем Ярославом Ярославовичем Печора и Югра упоминались как новгородские владения.
Не позднее XII века в область влияния Новгорода вошли и земли вокруг Перми, к западу от Среднего Урала. Туда ходили новгородские сборщики дани; они упоминались в договорах как новгородские "волости". Этот регион находился на перекрестке торговых путей вывоза северной пушнины: на запад в сторону Новгорода, и на юг к Средней Азии – либо по Каме, затем либо вниз по Волге к Каспийскому морю и далее, либо через Урал, к Тоболу- Иртышу и далее туда же.
В XIII веке новгородцы перешли Камень (Уральские горы); добрались до Оби. В 1364 году новгородские воеводы Александр Абакумович и Степан Ляпа с отрядом, перейдя через Камень, дошли до Оби, где разделились на две группы: одна направилась в верховья реки, а вторая – вниз, к морю. В 1445 году через Камень перешли отряды сборщиков дани во главе с воеводами Василием Шенкурским и Михаилом Яроль.
Вероятно, в XIV - XV вв. промышленники и торговцы Новгорода начали осваивать края, располагавшиеся ещё восточнее, на реке Таз, где позже образовался крупный центр пушного промысла и торговли, Мангазея. Во всяком случае, составленное в конце XV века новгородским купцом сказание "О человецех незнаемых в восточной стране" сообщало, что "за Югорской землёй, над морем живут люди … зовомы Монгонзеи … невелики возрастом, плосковидны, носы малы … ездят на оленях и собаках … товар их соболи".
В позднем средневековье Новгород стал крупнейшим центром экспорта северных мехов на рынки Европы.
Московские военные отряды и купцы на среднем и северном Урале, XV – XVI вв.
С XV века конкуренцию Новгороду в торговле пушниной и сборе дани с районов Югры и Перми – северного и среднего Урала – стала составлять Москва. Василий II именовал себя в числе прочих титулов "князем пермским" уже в договоре 1449 года с польским королем Казимиром. В 1451 году он направил в Пермь Вычегодскую (бассейн Вычегды) своего наместника. В 1456 году, после победы, одержанной московскими войсками над новгородцами, был заключён Яжелбицкий договор, по которому в сферу влияния Москвы перешла Югорская земля. На Урал и за него начали продвигаться московские военные отряды. Они строили остроги (крепости); приводили в подданство местные племена, с которых собирали дань-ясак – пушнину: соболей, лисиц, куниц, горностаев. В 1465 году отряд во главе с воеводой Тимофеем (Василием) Скрябой совершил поход на восточный склон Урала, захватил в плен и привез в Москву двух местных старшин, которые обязались платить ежегодно московскому князю дань пушниной. В 1472 году в Пермь и Югру отправился отряд под командованием князя Фёдора Пёстрого, покоривший обитателей приуральских районов рек Колвы и верхнего течения Вишеры[9].
В 1478 году Новгородская республика была присоединена к великому княжеству Московскому и сбор дани с приуральских племён, налогов с занимавшихся пушным промыслом охотников и купцов окончательно перешли под контроль Москвы. В 1483 году московский князь Иван III организовал большой поход на Пермь и Югру. В мае из Устюга к среднему Уралу отплыл отряд, состоявший, в основном, из поморов, под командованием князей Ф. Курбского-Черного и И. Салтык-Травина. Они перешли через Уральские горы, разбили войско вогулов (манси), дошли до Оби, где вновь взяли трофеи и пленных. В октябре того же года отряд вернулся в Устюг. А Иван III с 1484 года стал именовать себя ещё и "великим князем Югорским".
В 1499 году московские воеводы С. Курбский, П. Ушатый, В. Заболотский-Бражник, вместе с вологодскими детьми боярскими и большим отрядом из почти 4 тыс. человек, половину которых составляли поморы, прошли морем от Двины до Печоры. В устье Печоры осенью 1499 года они основали Пустозерский острог, после чего двинулись на Северный Урал. "А с Печоры-реки воеводы пошли на Введеньев день (21 ноября) … А от Печоры воеводы шли до Камени (Урал) две недели. И тут прошли … через Камень щелью (ущельем), а Камени в облаках не видать, а коли ветрено, так облака раздирает, а длина его от моря до моря. От Камени шли неделю до первого городка Ляпина (манс. Лопынг-ус)[10]; всего до тех мест верст шли 4650 … А от Ляпина шли воеводы на оленях, а рать на собаках" ("Разрядные книги"). Весной 1501 года московская рать с немалыми трофеями вернулась домой.
Основание Пустозёрского острога повлекло за собой не только регуляризацию сбора дани с местных племён, но и дальнейшее перераспределение в пользу Москвы доходов от торговли мехами поморских купцов, давно освоившим богатый пушниной бассейн Печоры. Вскоре Пустозерск стал административным и торговым центром этого региона. Со 2-й половины XVI века там проводились популярные крещенские ярмарки, на которые приезжали торговцы- закупщики и местные охотники, привозившие пушнину, оленину, дичь в обмен на хлеб, ткани, изделия из металла, бытовой инвентарь. Там бывали и иностранные купцы, голландцы и англичане, пользуясь привилегиями, данными им Иваном IV. Самым желанным товаром для местных жителей были железные изделия. "Жители Перми и Печеры платили за железный топор столько соболей, сколько московские купцы, связав вместе, могли продеть в отверстие топора, куда влагается топорище" (Павел Иовий, 1525 г.)[11].
Пушнина, получаемая как дань или по обмену, составляла тогда почти половину всех доходов Московского царства. Она шла на экспорт и высоко ценилась в странах Европы.
С середины 1550-х гг., после покорения Иваном IV Казанского ханства, русские начали осваивать новые, более удобные пути за пушниной через Урал.
У Соляного озера, лежащего поблизости от впадения Вычегды в Северную Двину, издавна располагалось поселение, в XV веке носившее название Усолье (позднее его стали называть Сольвычегодск). Добыча ценного продукта – соли –, а также нахождение на "пушном" торговом пути из центров Биармии ("Перми") к северо-западным рынкам привлекали туда русских переселенцев. Во второй половине XV века среди них оказался Лука Строганов, который завёл в Усолье "торговые и промысловые предприятия".
Сведения о предках Луки расходятся, но приоритет имеет версия, относящая их к жителям Новгорода или Устюга. Об этом говорит, помимо прочего, направление продвижения промыслов и торговли Строгановых: сначала они действовали на Вычегде, потом перебрались, почти точно следуя древнему торговому пути, восточнее, на Каму, затем освоили регион рек Чусовой – Лысьвы, контролирующий разветвление этого пути на Волгу и через Урал. Примерно такими же маршрутами двигались ранее в сторону "пушных мест" военные отряды и купцы Новгорода.
В 1520-х гг. Аника (Аникий, Иоанникий) Строганов (1497/8 1570 гг.) сориентировал сольвычегодские "предприятия", основанные его дедом, на производство соли. К середине века он владел большей частью местных соляных промыслов, скупив много варниц конкурентов. В середине 1550-х гг. Строгановы решили расширить свои предприятия на восток и освоить регион между реками Кама – Чусовая – Лысьва, через который издавна проходили торговые пути из пушных мест бассейна Печоры как на запад, к Новгороду и рынкам Европы, так и на юг, к рынкам Бухары- Согдианы[12]. Освоение этого региона русскими купцами согласовывалось с тогдашней экспансией на юг и юго-восток московских военных отрядов, покоривших в 1552 году Казанское, а в 1556 году Астраханское ханства. В апреле 1558 года Иван IV дал Григорию Строганову, сыну Аники, жалованную грамоту на земли северо-западного Урала в районе Перми по обеим сторонам Камы, от устья Лысьвы до Чусовой; общей площадью около 3,5 млн. десятин (последующие царские грамоты 1560- 70-х гг. расширяли их владения). Продвинувшись на Каму, Строгановы и там начали с устройства солеварен, заведя их в поселении Усолье, расположенном близ Соликамска (через некоторое время оно стало их второй, после Сольвычегодска, резиденцией). В этом районе они основали несколько деревень и укреплённых городков, как для своих работ, так и для защиты от нападений местных мансийских племён.
Однако не только добыча и организация торговли солью приносили Строгановым прибыли. Уже в 1-й половине XVI века их кампания включилась в основной "валютный" московский бизнес того времени – торговлю мехами, сначала с местными уральскими племенами, а потом, перейдя через Камень, и с обитателями Обской губы и области близ реки Таз – Мангазеи. С 1573 года Строгановы стали постоянными поставщиками мехов для царского двора.
В пушное царство Мангазеи промышленники и торговцы добирались несколькими путями. Когда Строгановы в 1560- 70 гг. завели хозяйство в Перми, на Каме и Чусовой, для них наиболее удобным стал путь, который шёл через Урал на Иртыш и далее по рекам к Оби.
Во второй половине XVI века Строгановы уже вывозили северные меха в Согдиану (Бухару- Самарканд), импортируя взамен на русский рынок шелка, шитые золотом ткани и другие товары. Среди их клиентов был царский двор.
Вассалитет Едигера. В 1420-х гг. в Западной Сибири образовалось Сибирское ханство, один из осколков Золотой Орды, занимавшее территорию от восточных склонов Урала до Оби- Иртыша и от реки Чусовой до Казахского мелкосопочника. Его столицей являлся городок Кашлык (Искер), расположенный близ впадения Тобола в Иртыш. Через него проходил важный участок пушного торгового пути от Печоры- Приобья к рынкам Бухары. С 1552 года ханством правил мурза Едигер из рода Тайбугинов.
С 1550-х гг. во владения Едигера стали вторгаться отряды шибанида Кучума[13], внука Ибака (Сайид Ибрахим хана), в 1469- 95 гг. правившего Сибирским (Тюменским) ханством. Кучум пользовался поддержкой бухарских ханов, также принадлежавших к шибанидам. Летом 1554 года кучумовские войска почти дошли до Искера.
Покорение Иваном IV в 1552 году Казаниского ханства и дальнейшее продвижение русских на юг вдоль Урала поставили Едигера меж двух огней. С одной стороны, Москва высказывала недвусмысленное намерение "зачистить" остатки Золотой Орды – это был в то время фактически национальный проект (в 1556 году русские войска покорили Астраханское ханство; в 1557 году вассалом Москвы стала Ногайская орда, примыкавшая к Сибирскому ханству). С другой стороны, на владения Едигера нападал Кучум.
Москва была пока ещё далеко, а Кучум близко, и притом за ним стояли ханы Бухары. В 1555 году Едигер решил принести вассальную присягу Ивану IV, обещая ежегодно платить дань в тысячу соболей и запрашивая военную помощь против Кучума.
Дань, хотя и с перерывами, посылалась от сибирского хана в Москву до 1563 года, когда Кучум, наконец, захватил Искер и сверг Едигера.
Поход Ермака против Кучума. Продвижение русских военных отрядов и купцов за Урал к местам пушного промысла, устройство ими укреплений на торговых путях, проходивших через Сибирь в Бухару, противоречили интересам сибирских ханов. А накапливавшиеся в русских поселениях на Урале, в частности у Строгановых, пушные и иные богатства вызывали желание их пограбить. Окончательно утвердившись к началу 1570-х гг. на троне, Кучум решил напасть на восточные русские форпосты. С 1572 года начались набеги его отрядов на пермские земли. В июле 1573 году брат Кучума Маметкул совершил рейд на Пермь; почти дошёл до острога Строгановых на Чусовой. Он убил многих остяков, плативших русским ясак; увёл в плен их жен и детей; велел казнить царского посла Чебукова.
Вскоре, в марте 1574 года братья Яков и Григорий Строгановы были вызваны в столицу к Ивану IV. Царь предоставил им право заселять земли, строить крепости и держать вооружённые отряды за Уралом, "в Сибирской стране за Югорским каменем на Тагчеях и на Тоболе-реке и на Иртыше и на Оби и на иных реках". Фактически это был карт-бланщ на конкисту Сибирского ханства. Выполнить эту миссию Строгановы поручили казачьему отряду Ермака.
Сведения о деятельности Ермака до его встречи со Строгановыми расходятся. По одним данным, казачий атаман и его ватага в конце 1570-х гг. занимались грабежами на Волге, по другим – в 1578 году были приглашены Строгановыми для защиты их уральских поселений, по третьим – участвовали в Ливонской войне, завершившейся в 1582 году. Равным образом, расходятся даты начала сибирского похода Ермака.
Во всяком случае, около 1580 года, пользуясь царским пожалованием, Строгановы наняли Ермака и его казаков на войну с Кучумом, присоединили к ним своих людей, снабдили их оружием, порохом, свинцом, провиантом и отправили через Урал.
Пройдя с боями по сибирским рекам, отряд Ермака добрался до ханской столицы Искера и в конце октября 1582 г. (в этой дате источники сходятся) штурмом взял её. Кучум бежал.
Немногочисленный (меньше тысячи человек) отряд Ермака сумел так относительно быстро и легко победить кучумовскую армию потому, что та была плохо вооружена и не имела никакой поддержки среди местного населения (ханты и манси), отрицательно относившегося к пришлым татарским ханам.
Сразу после победы над Кучумом, Ермак стал приводить окрестные народы к присяге московскому царю и устанавливать им размеры дани- ясака. В декабре 1582 года он отправил гонца к Строгановым, а к царю послал атамана Кольцо с 60 казаками с донесением о результатах своего похода. Иван IV наградил участников сибирского похода деньгами и отрезами сукна; всем простили прошлое "воровство" (грабежи).
В 1583- 85 гг. Ермак и его казаки продолжали покорять земли по Иртышу и, далее, по Оби. Однако в августе 1585 года Ермак был убит во время ночного нападения кучумовского отряда.
После гибели Ермака казаки вернулись назад, за Урал.
Первые остроги на Иртыше, XVI в.
В 1585 году в Сибирь был направлен воевода Иван Мансуров с отрядом и пушками. Он остановился на правом берегу Оби, против устья Иртыша, где основал Обский городок - первый русский острог за Уралом. Весной 1586 года отряд Мансурова поплыл вниз по реке. Дойдя до Югорской земли, он перешёл через Камень и вернулся в Москву.
В начале 1586 года в Сибирь был послан воевода Василий Сукин с отрядом 300 человек. 29 июня 1586 года на правом берегу нижней Туры, где располагался татарский городок Чинги-Тура. (называвшийся также Тюмень[14]) он заложил крепость- острог.
В 1587 году в Сибирь пришёл новый русский отряд из 500 человек во главе с рязанским боярином Даниилом Чулковым. Он спустился по Туре и Тоболу до его впадения в Иртыш. Там, поблизости от татарского городка Искера, прежней столицы Кучума, Чулков заложил острог и две церкви – будущий город Тобольск, в XVII - XVIII вв. являвшийся столицей русской Сибири. Чулков взял в плен нескольких татарских старшин и отправил их в Москву.
Разбитый Ермаком Кучум не смирился с поражением. Летом 1590 года он совершил набег на свои прежние сибирские владения; в районе Тобольска разграбил ряд селений, а выше по Иртышу перебил татар, согласившихся платить русским ясак.
В 1591 году новый тобольский воевода князь В.В. Кольцов-Масальский организовал поход против Кучума, включив в свой отряд большое количество тобольских татар. Он настиг бывшего хана у Ишима и разбил его.
В 1593- 95 гг. экспедиции против Кучума предпринимал воевода князь А.В. Елецкий. В его отряде было более полутора тысяч человек; в том числе пятьсот сибирских татар. Зимой 1594/5 г. А. Елецкий построил город Тары на Иртыше, недалеко от впадения в него Тары.
В мае 1598 г. тарский воевода А. Воейков с отрядом в тысячу человек выступил в поход против Кучума и в августе настиг его на верхней Оби. Разбитый Кучум с небольшим числом слуг бежал к калмыкам, кочевавшим на озере Зайсан, где бродил некоторое время в степях, больше не пытаясь вернуться в свои прежние владения.
Поморы уже в XIII веке ходили за пушниной не только к устью Печоры, но и дальше на восток, к Окской губе – добираясь к ней либо через Северный Урал (за Камень), либо по волоку через Ямал, чтобы не проходить тяжёлые ледовые поля Карского моря. Богатый пушниной район Мангазеи на реке Таз они посещали, во всяком случае, в XIV веке, что можно заключить из составленного тогда сказания "О человецех незнаемых в восточной стране". Лондонский посол и купец Энтони Дженкинсон (1529 - 1610 гг.), неоднократно посещавший Московию, на карте 1560 года привёл сведения, полученные от русских, что за Обью "по берегу моря живут люди и страна их называется Монгомзей"; позже это повторил на своей карте Баренц.
Московские власти проявляли немалый интерес к новым местам добычи пушнины, и в 1593/5 г. на Оби, недалеко от её впадения в море, на западных подступах к Мангазее, у полярного круга, казаки основали Обдорский[15] острог (теперь там находится г. Салехард). Из него проложили ещё один путь в Мангазею. Выше по течению Оби, на берегу впадающей в неё Северной Сосьвы, в центре вогульских и остяцких областей в те же годы заложили Берёзовский, а на полпути от Оби к Мангазее – Надымский остроги.
В 1598 году для разведки "Мангазейских мест" Москва направила отряд Федора Дьякова. Он двинулся на четырех кочах из Тобольска по Иртышу, Оби и Обской губе, но достичь реки Таз, центра Мангазеи, не сумел и, побывав в некоторых районах Обской губы; зазимовал в Надыме. К началу зимы туда прибыл Юрий Долгушин с промысловой партией. Летом 1599 года объединенный отряд проследовал на реку Таз к Мангазее по речным системам и волокам между ними. Собрав ясак, Дьяков зимой 1600 года вернулся в Москву
В 1600 году в Мангазею прибыла первая московская правительственная экспедиция, под командованием воеводы князя М.М. Шаховского, с сотней тобольских казаков. Летом экспедиция спустилась из Тобольска до Березова, где соединилась с 50 березовскими казаками; привлекли и местных торговцев. В Березове они построили четыре коча; вышли на них в Обскую губу. В 1601 году был выстроен Мангазейский острог и торговлю пушниной в этих краях, как и сбор ясака, стали контролировать присылаемые Москвой власти.
Впрочем, поморские купцы и промышленники некоторое время ещё находили обходные дороги, позволявшие им избежать налогов и поборов московских воевод. Так, в 1616 году поморы из Архангельска прошли на кочах до Мангазеи, установив прямой путь по морю. В Карское море с его льдами они не входили, а пересекли Ямал по реке Мутной.
В августе 1620 года царь Михаил указом закрыл морской путь из Поморья в Мангазею (поставил стражу), а также запретил прямую торговлю иностранцев (англичан и голландцев) с Сибирью.
В первой трети XVII века в регионе Мангазеи собиралось ежегодно до двух тысяч купцов и промышленников. Только за 1630- 37 годы оттуда было вывезено порядка полумиллиона шкурок соболей. Через поморские города они шли на экспорт в Европу. Доходы от пушной торговлей составляли в то время треть доходов московской казны.
Запретительные указы царя Михаила, имевшие целью помешать поморским и иностранным купцам, занимавшимся торговлей мехами, уклоняться от уплаты налогов казне, повлекли за собой постепенный экономический упадок Пустозёрска и Мангазеи.
В 1643 году Мангазея выгорела.
По мере истощения пушного зверя в регионе Печоры- Оки и в поисках новых "землиц"- ещё не обложенных ясаком племён, московские землепроходцы XVI - XVII вв. продвигались дальше в Сибирь, Северную Азию, к Тихому океану. В приказах им поручалось, кроме сбора пушнины, разузнавать о путях в Китай, Индию; о золоте, серебре, самоцветах. (Особенно настоятельно требовалось "искать серебро", поскольку Московское царство не располагало тогда этим металлом, использовавшимся для производства денег, и ввозило его из-за границы). На берегах рек, удобных для поездок и сплавов грузов, они ставили крепости- остроги. Это движение почти в точности повторяло расселение индоевропейцев три тысячи лет назад, в середине –II тысячелетия так же двигавшихся "навстречу Солнцу" из Русской равнины в Азию, в Западную, а потом и Восточную Сибирь, где они дошли до Алтая. Существенная разница заключалась, впрочем, в том, что тогда результатом их расселения стали относительно рыхлые автономные племенные образования, а теперь оно проходило под управлением и контролем единого центра – столицы формирующейся Российской империи.
Продвигаясь на восток, русские вступали в контакты с местным населением. Некоторые сибирские племена являлись отдалёнными потомками индоевропейских переселенцев с Русской равнины, более или менее отставшими в культурном развитии из-за утраты связей с тогдашними цивилизационными центрами, а отчасти и выродившимися из-за генетически некомплементарных браков их предков. Вначале эти контакты заключались в сборе казаками дани с туземцев – манси (вогулов), хантов (остяков), ненцев (самояди), эвенков (тунгусов), якутов, юкагиров, чукчей и т.д. – и в торговом обмене пушнины на промышленные изделия, хлеб, соль. Позднее часть аборигенов начала вовлекаться в развивавшуюся русскими переселенцами хозяйственную деятельность, в том числе пашенную и ремесленную. Нередкими стали браки между пришельцами – казаками и крестьянами, отправлявшими на новые места, как правило, без семьи – и местными женщинами. Так, женой московского землепроходца С. Дежнева стала якутка, М. Перфильева – бурятка. Такое развитие событий тоже в известной степени повторяло ситуацию трёхтысячелетней давности, когда переселенцы с Урала и Русский равнины, встретив на новых местах обитания, в Сибири, на Алтае, нецивилизованные племена монголоидов, нередко включали их в свою среду обитания, брали в жёны их женщин – в общем, образовывали новые культурно-исторические общности, с потомками которых в XVI - XVII вв. встретились русские переселенцы.
С конца XVI века русские отряды продвигались вверх по Оби, а затем по её восточным притокам, устраивая в важным местах – как правило, на берегах рек – остроги. За ними следовали купцы, промышленники, крестьяне.
В 1593 году на берегу средней Оби был поставлен город Сургут, ставший одним из центров русского освоения Сибири. В 1595/8 году воевода Т. Федоров заложил в нижнем течении Кети, восточного притока Оби, Нарымский (он же Кетский) острог, в результате чего кеты, обитавшие в этих местах, стали платить ясак. От Сургута и Нарыма казаки и промышленники продолжали двигаться вверх по Оби, отыскивая новые "угодные" места и "ясашные землицы". К концу XVI века русская власть распространилась почти до реки Томь, впадавшей в Обь в её верхнем течении. В 1604 году на Томи был устроен острог, будущий город Томск.
В верхнем течении Томи и в предгорьях Алтая, богатых железной рудой, тогда обитали оседлые шорцы, владевшие кузнечным ремеслом – казаки прозвали их "кузнецкими татарами". Как и у ряда других народностей алтайского региона, у шорцев был высокий (по современным измерениям около 60%) уровень европеоидной гаплогруппы R1a1 Y-хромосомы, что позволяло считать их потомками индоевропейцев, переселившихся около середины –II тысячелетия в предгорья Алтая и позднее образовавших здесь культуры восточно-скифского круга. Впрочем, за долгие века, прошедшие с того времени, практически все местные народности прибрели, из-за смешанных браков, монголоидные черты, а индоевропейские языки здесь сменились тюркскими.
Почти двадцать лет, с начала 1600-х гг., понадобилось томским казакам, чтобы завоевать Шорию и заставить "кузнецких татар" платить ясак. Несмотря на превосходство казачьих отрядов в вооружении, на стороне местного населения была природа: "болота и зыбели великие и ржавцы; а зимо снеги великие, и воевать их, кроме лета, из жары, неможно". В мае 1617 года в Горной Шории был основан город Кузнецк, откуда казаки продвинулись дальше в бассейн верхней Оби и Томи. Но только через восемь лет от местных жителей был, наконец, получен ясак.
Проникнув в земли верхней Томи, русские освоили Салаирский кряж и Кузнецкий Алатау; вышли к западным склонам Абаканского хребта.
Одновременно с освоением земель по течению Томи, отряды казаков совершали рейды и вдоль другого притока Оби – Кети. Так, в 1605 году воевода Молчанов направил из Кетского острога отряд казаков на восток, на разведку новых "землиц". Они поднялись по Кети и дошли почти до бассейна среднего Енисея.
За казаками и промышленниками в Сибирь шли крестьяне. К концу XVII века только в Западной Сибири уже имелось 11 тысяч крестьянских хозяйств.
Постепенное истощение пушных богатств Мангазеи вынуждало промышленников и торговцев двигаться дальше на восток, в сторону Енисея.
В 1607 году по приказу мангазейского воеводы Давыда Жеребцова на нижнем Енисее, близ впадения в него Турухана, было основано ясачное зимовье, получившее вскоре, из-за успешного промысла пушных зверей, название Новая Мангазея (в XVIII веке образовавшийся там город был переименован в Туруханск). В 1-й четверти XVII века в Новой Мангазее занимались ловлей пушного зверя сотни охотников; там ежегодно добывались десятки тысяч соболиных шкурок.
От низовий Енисея московские землепроходцы – отряды казаков, охотников и торговцев – начали продвижение дальше на восток, вначале по течению впадавшей в Енисей недалеко от устья Турухана Нижней Тунгуски, а потом и по Подкаменной Тунгуске, впадавшей в Енисей выше.
В 1608 году Давыд Жеребцов направил отряд для сбора ясака во главе с крещёным ненцем из Пустозерска Игнатием Ханептеком к кочевавшим на Нижней Тунгуске эвенкам- буляшам.
В 1610- 30-х гг. на пушной промысел и для сбора ясака вверх по Нижней и Подкаменной Тунгуске ежегодно уходили 500 - 1000 человек. Весной 1630 года в Туруханск с Тунгусок пришло более тысячи человек с 32. тыс. шкурками соболей. В 1634 году там было добыто 48760 шкурок.
В 1622 году из Мангазеи на Енисей, а затем на восток по Нижней Тунгуске отправился отряд стрельцов во главе с пятидесятником Григорием Семеновым. В Туруханске к ним присоединились промышленники и Игнатий Ханептек как проводник. Летом 1625 года отряд дошёл до истоков Нижней Тунгуски, после чего Семенов вернулся назад, а промышленник Парфентьев и Ханептек пошли дальше, и добрались почти до Лены.
В 1624 году мангазейские стрельцы, перейдя по горным тропам Оленекский хребет, вышли к реке Оленек и взяли ясак с обитавших там озянов (ачанов).
В 1628/9- 30 гг. из бассейна Нижней Тунгуски прошёл всю реку до её верховий отряд тобольских, березовских и мангазейских казаков под командой сосланного в 1621 году в Сибирь поляка (или литвина) Самсона Новацкого. Казаков направили по просьбе промышленников, которых местные жители не пускали в соболиные угодья; они должны были дойти "до коих мест ходят промышленные люди на промысел", и "в тех дальних землицах им, промышленным людям, учинить оборонь". (По другой версии, отряду предписывалась достичь богатой соболями реки Лены, о которой к тому времени стало известно в Мангазее. И, действительно, часть отряда экспедиции Новацкого, во главе с Мартыновым и Добрынским, добралась до Лены; см. далее).
Таймыр. Тогда же началось освоение прилегавшему к устью Енисея полуострова Таймыр.
В июне 1610 года промышленники Кондратий Курочкин и Осип Шепунов "со товарищи" спустились на кочах от Новой Мангазеи вниз по Енисею. В устье реки они простояли пять недель из-за льдов, занесенных ветром из Карского моря, затем вышли через Енисейский залив в море и, повернув на восток, через два дня вошли в реку Пясину на полуострове Таймыр. Другие отряды открыли реку Курейку, крупный правый приток Енисея; потом, севернее, другой приток - реку Хантайку, где поставили ясачное зимовье. Выходя из него, промышленники и служилые люди открыли Хантайское озеро, затем три более северных - Лама, Кета и Пясино; исток реки Пясины, протекавшей по Таймыру и впадавшей в Ледовитый океан. С 1614 года с обитавших на Таймыре племен уже брали ясак.
В конце 1610-х годов русские мореходы прошли вдоль побережья Северной Азии до залива Миддендорфа на северо-западном побережье Таймыра. Около 1618 года кочи Акакия Мурманца обогнули Таймыр и попали в море Лаптевых северным морским путём[16]. С 1630-х годах торговцы и промышленники начали плавания в Хатангском заливе, откуда вскоре пробрались в богатый пушниной бассейн реки Анабар. С 1640-х гг. они регулярно плавали из Туруханска на Енисее к реке Анабар, где за год собирали порядка 900 соболей; таможня брала в казну десятину.
Проникновение в материковый Таймыр, Северо-Сибирскую низменность- землю Пясиду, затруднял суровый климат. Отряды промышленников и сборщиков дани двигались по этой земле на восток вдоль северного подножия Среднесибирского плоскогорья. В 1628/5 году Ерофей Хабаров совершил поход на коче из Тобольска в Мангазею и на Таймыр; в 1629 году его отряд перешёл по волокам и водным путям на реку Хету в центре Таймыра. В 1630/25 году на слиянии рек Хета и Котуй, где начиналась Хатанга, было устроено Пясидское зимовье. В 1634 году на богатом рыбой озере Ессей тоже было поставлено ясачное зимовье. С одного из восточных притоков Пясины через короткий волок промышленники перешли на реки системы Таймыры – сначала на Верхнюю Таймыру, а затем, открыв озеро Таймыр, – и на Нижнюю Таймыру.
Верхний Енисей. Почти одновременно с образованием зимовий и острогов в районе нижнего, среднего Енисея, его притоков, а также Таймыра, отряды казаков и промышленников проникли на верхний Енисей.
В 1609 году томские казаки достигли бассейна реки Тубы, притока Енисея, и собрали там ясак с маторцев и тубинцев, положив начало освоению Минусинской котловины. В этом регионе, предгорьях Саян, как и предгорьях Алтая, которые тогда же покоряли томские казаки, около трёх тысяч лет назад обитали переселенцы с Русской равнины, образовавшие т.н. андроновскую культуру. Племена, с которыми встретились в Минусинской котловине казаки, включали их далёких потомков – по современным оценкам, среди тувинцев уровень европеоидной гаплогруппы R1a1 Y- хромосомы составляет порядка 10% – хотя и во многом, как и шорцы- алтайцы, также утратившие европеоидные черты и также перешедшие с индоевропейских на тюркские языки.
Осенью 1618 года на левом берегу Енисея, недалеко от впадения в него Верхней Тунгуски – получившей название Ангары[17] – отряд тобольских казаков во главе с пелымским сыном боярским Петром Албычевым и стрелецким сотником Черкасом Рукиным основал Тунгусский острог (позже переименованный в Енисейский; ещё позже там образовался город Енисейск). Енисейский острог на верхнем Енисее, как и Туруханский на нижнем, стал местом доставки дани покорёнными сибирскими племенами и базой, откуда отряды казаков отправлялись на её сбор дальше на север и на восток, приближаясь к реке Лене, в Забайкалье, и далее к Тихому океану. У промышленников район верхнего Енисея вскоре стал столь же популярным, как и Новая Мангазея. В 1629 году таможня Енисейского острога зарегистрировала около 500 лиц, добывших около 40 тыс. соболей.
Вслед за освоением верховий Енисея началось движение отрядов сборщиков ясака и промышленников по его притокам на восток.
Уже в 1619 году небольшие отряды казаков отправились из Енисейска в низовья Ангары для сбора дани среди эвенков. Летом 1623 года отряд во главе со стрелецким сотником из Енисейска Поздеем Фирсовым поднялся на северо-восток к устью Подкаменной Тунгуски и пошёл вдоль неё, собирая ясак с местных эвенков. Они освоили весь это район, дойдя до реки Чуни, впадавшей в Подкаменную Тунгуску. В следующие два года ясаком были обложены эвенки, обитавшие по нижнему течению Ангары и ее левому притоку, реке Тасеевой. В 1623 году казаки Енисейска прошли 500 километров по Ангаре в "страну братов" (бурят) и взяли с них ясак.
Впрочем, в верховьях Ангары воинственные кочевые племена оказывали русским упорное сопротивление. В мае 1625 года поход Фирсова с отрядом из сорока человек вверх по Ангаре за ясаком оказался неудачным.
Летом 1626 года подъячий Енисейского острога Максим Перфильев прошёл по Ангаре, собирая ясак. В 1627 году он устроил на средней Ангаре зимовье; позже недалеко от него был основан острог. Перфильев "проведал" о богатствах Бурятии и в своей "скаске" сообщил, что "братская (бурятская) землица" богата пушным зверем, включая бобра и соболя, что в ней есть серебро, скот, хлеб. В 1628- 29 годах вверх по Ангаре направилась в поисках серебряной руды экспедиция енисейского воеводы Якова Хрипунова, организованная по царскому указу, изданному в результате "скаски" М. Перфильева. Поход оказался неудачным: руду не нашли.
В 1628 году казачий отряд из трёхсот человек во главе с Андреем Дубенским заложил на верхнем Енисее острог Красный Яр, названный так по красному цвету берега впадавшей в этом месте в Енисей реки Кача (впоследствии там образовался город Красноярск). Острог был заложен по инициативе тогдашнего енисейского воеводы Якова Хрипунова, считавшего необходимым укрепить защиту Енисейска, Томска, Кузнецка.
В 1629 году из острога Красного Яра на поиски новых "землиц" на восток отправились две партии казаков. Они спустились на лодках по Енисею до устья его восточного притока реки Кан и поднялись по ней, одна – до среднего течения, а другая – до верховьев; ясак стали платить котты и камасинцы, новые приведённые в российское подданство "народцы".
Летом 1629 года пятидесятник Василий Черменинов из Енисейского острога с отрядом из 20 казаков взял ясак с бурят, обитавших в долине река Чуна, текущей по Приангарскому плато.
3 августа 1630 года атаман Максим Перфильев с пятидесятником Василием Москвитиным, десятником Семейкой Родюковым и 30 казаками отбыли в "Братскую землю". По поручению енисейского воеводы князя С.И. Шаховского они основали острог в среднем течении Ангары, недалеко от устроенного ранее зимовья (впоследствии город Братск).
* * *
Таким образом, за 1-ю четверть XVII века русские прошли весь Енисей (более 2500 километров) и впадавшие в него с востока реки; привели в подданство обитавшие там племена; почти дошли до Лены; освоили полуостров Таймыр.
С уменьшением поголовья соболя на Енисее активизировалось продвижение отрядов казаков и промышленников на восток. В 1620-х гг. отряды из Туруханска и Енисейска забирались всё дальше и дальше от Енисея. Эти края привлекали обилием ценных мехов высокого качества, богатыми рыбой реками. Эвенки (тунгусы), посещавшие Туруханск, рассказали о расположенной на востоке большой и богатой пушниной реке Елюенэ (эвенк. "Большая река"), у обитателей которой (якутов) они меняли соболей на железные изделия.
В 1621 году охотник Пянда[18] с товарищами отправились из Туруханского острога на стругах вверх по Нижней Тунгуске (т.е. на восток). Они путешествовали по ней два года, промышляя пушного зверя и делая зимовки на берегу. От эвенков Пянда узнал, что недалеко протекает крупная река. Весной 1623 года их отряд перешёл Чечуйский волок и достиг Лены, откуда начал сплав вниз. Доплыв до места, где ныне находится город Якутск, они повернули назад и в верховьях Лены перешли на Ангару, откуда спустились до Енисейска. Всего за три года отряд Пянды прошёл более восьми тысяч километров ранее неизвестных речных путей.
В 1624 году в среднем течении Лены побывали две партии мангазейских промышленников, во главе с Иваном Зориным и Сидором Водянниковым. Однако обитавшие там шилягиры напали на пришлых охотников и убили их.
Зимой 1630 года часть отряда тобольских, березовских и мангазейских казаков экспедиции Самсона Новацкого, обследовавшей Нижнюю Тунгуску, отправилась, во главе с пятидесятником Мартыном Васильевым и Антоном Добрынским, вверх по реке. В верховьях Нижней Тунгуски они перебрались на реку Чону, приток Вилюя, по которой спустились до Вилюя, по Вилюю добрались до Лены, а по Лене – до впадения в неё Алдана. В низовьях Вилюя и на Лене казаки встретили новый народ – якутов, с которых за всё время похода собрали более 200 соболей. В Москве Васильев пообещал привести ленских якутов "под высокую царскую руку", если ему дадут ещё 40 человек. Расширенная экспедиция из 20 тобольских и 20 березовских казаков была подготовлена в Мангазее, но её отправление задержалось до 1633 года.
Енисейцы в освоении окрестностей Лены лишь ненамного отстали от туруханцев.
В 1628- 30 гг. из Енисейского острога вверх по Илиму, притоку Ангары, поднялся десятник Василий Ермолаев Бугор с отрядом. Он прошли ещё дальше, к Игирме, притоку Илима, до того места, где она сближается с Кутой, перешёл на Куту, а по ней спустился до верхней Лены. В пути его отряд объединился с другим, посланным енисейским воеводой тоже на Лену. Бугор поставил на верхней Лене два ясачных поста: в устье Киренги и выше по течению, в устье Куты (позже там были построены остроги; ещё позже они стали городами Киренск и Усть-Кут).
Летом 1629 года из Енисейского острога отправился к Илиму отряд атамана Ивана Алексеева Галкина в составе тридцати трёх человек. По пути, в устье Идирмы, они укрепили и расширили зимовье, построенное ранее Бугром. Достигнув Илима, отряд Галкина поставил зимовье у места, получившего название Ленский волок (позже там был построен Илимский острог, ставший центром воеводства). В конце 1629 года Галкин прошёл на верхнюю Лену и его люди сменили ясачный пост, оставленный Бугром в устье Куты. Весной 1630 года отряд Галкина спустился на стругах по Лене до "якольских людей" (якутов) и взял с них ясак. Далее казаки прошли вверх по Алдану, притоку Лены, примерно на 400 километров. Взяв ясак и с алданцев, они вернулись на Лену. В результате похода Галкина в Москву было доставлено 2600 соболей.
Среди енисейцев стали распространяться слухи о пушных богатствах Якутии.
Осенью 1630 года на Лену через Усть-Кутское зимовье прошел енисейский сотник Петр Иванов Бекетов с отрядом. Он поднялся по Лене более чем на 500 километров, немного не дойдя до её истоков. Взять ясак с местных бурят ему удалось не сразу; казакам пришлось три дня вести бои. Оставив там девять казаков под командой Андрея Дубины для сбора ясака, Бекетов спустился с остальными до устья Куленги. Оттуда его отряд сделал небольшой поход на запад, в Лено-Ангарское плато, но взять ясак у тамошних бурят не смог. Весной 1631 года Бекетов спустился вниз по Лене до её среднего течения. На реку Киренгу для сбора ясака- "прииску новых землиц" он направил Андрея Дубину с семью казаками. В конце июня 1632 года Бекетов направил Ивана Падерина с девятью казаками на север "прибыли искать ... до устья Ленского и до моря <Лаптевых> ... в новые землицы". В августе 1632 года Бекетов послал вниз по Лене ещё один отряд казаков во главе с Алексеем Архиповым и Лукой Яковлевым. На полпути по реке к морю, в районе обитания "жиганских тунгусов" (эвенков- ижиганов[19]) они поставили Жиганское зимовье (позже поселок Жиганск). В сентябре 1632 года Бекетов заложил в среднем течении Лены Якутский острог (вскоре он был перемещён ниже по реке; позже там возник город Якутск).
Якутский острог сделался военно-административным и торговым центром Ленского края и отправной базой для дальнейших экспедиций московских землепроходцев от Лены на север к "Студеному морю"; на восток к Тихому океану; на юг к Шилкару (Амуру). Первым приказчиком Якутского острога стал его основатель – П.И. Бекетов. В июне 1633 года он ушёл собирать ясак и на посту якутского приказчика его сменил Парфен Ходырев. В сентябре 1633 года Галкин силой сместил Ходырева и занялся сбором ясака с окрестных племен. В январе-феврале 1634 г. острог подвергся нападению большого отряда якутов. В феврале 1635 года Ходырев вновь стал приказчиком Якутского острога. 6 февраля 1638 года было учреждено Якутское воеводство, независимое от Енисейского. Туда отправился воевода стольник Петр Головин, второй воевода Матвей Глебов, дьяк Ефим Филатов, письменные головы (управляющие канцелярией) Василий Поярков, Еналей Бахтеяров и 345 казаков.
Ленский соболь считался лучшим в Сибири. В Якутский острог прибыло в надежде на богатую добычу несколько сот казаков, торговцев и охотников. 1633- 40-е годы оказались особенно обильными на экспедиции казачьих отрядов в окрестностях Лены и её притоков. Там собирали ясак и основывали зимовья отряды Бекетова, Галкина, Ходырева, Посника Иванова Губаря, Михаила Васильева Стадухина и других. Так, Посник Губарь весной 1635 года поставил острог на Вилюе (позднее городок Вилюйск), из которого ходил собирать ясак с местных эвенков. Бекетов в 1635 году поставил острог у устья Олёкмы (позднее городок Олёкминск) и из него ходил собирать ясак по Олёкме и ее главному притоку Чаре, а также по Большому Патому и Витиму; первым побывал у северных и западных окраин Патомского нагорья. В бассейне Алдана с 1637 года взимал ясак отряд Дмитрия Епифанова Копылова. 28 июня 1638 года, в устье "Янда-реки", притока Алдана, он основал Бутальский (по названию местного племени) острожек.
Кроме них, на Вилюй и Лену начали прибывать отряды казаков из Туруханска и Мангазеи. Первым туда прибыл в 1633 году, следуя по пути, проложенному Васильевым и Добрынским, туруханский отряд Степана Корытова. В 1633/5- 38/9 годах на Чоне, Вилюе и Лене действовал организованный в Мангазее по ходатайству Мартына Васильева отряд из 40 казаков во главе с Воином Шаховым. Они устраивали зимовья в Вилюйском крае, взимали ясак с тунгусов и якутов и десятую часть "мягкой рухляди" с промышленников. Между енисейцами и мангазейцами возник конфликт, но, в конце концов, Лена осталась за енисейцами.
Из Енисейска основное движение на Лену шло через устье Куты. Поэтому в Усть-Куте строились товарные склады, организовывались пашни, ремесленные промыслы. В 1633 году в устье Куты обосновался Ерофей Хабаров вместе с нанятыми им людьми; в 1639 году он завел там пашни и сенные покосы; устроил соляную варницу; занялся торговлей хлебом, солью, пушниной.
Богатые соболиные промыслы в новых районах привлекали ловцов удачи. В 1634 году в Якутском остроге обитали двести человек, вскоре их стало три тысячи. В 1636 году енисейский воевода отослал в Москву около 9 тыс. ясачных и таможенных ленских соболей. В 1640 году якутский воевода Головин отправил в Москву около 24 тыс. соболей, а таможня зарегистрировала добычу промышленниками 86 тыс. соболей. С 1640-х гг. район Лены вышел на первое место в Сибири по добыче пушнины. В 1640-х гг. там ежегодно добывалось 40-80 тыс. шкурок соболей. В 1643 году таможенники взяли десятину с 147 тыс. соболей. В 1640- 60-х гг. на Лене торговало 100-120 посадских людей Поморья.
К 1660-м годам запасы пушнины в окрестностях Лены начали истощаться, и в 1684 г. был издан указ о запрете охоты на соболей в уездах, входивших в Енисейский разряд и в Якутии, а торговля мехами объявлена государственной монополией.
В поисках новых, не обложенных ещё ясаком племен, и богатых пушниной мест, отряды казаков и промышленников направлялись от низовий Лены по морю, в новые края.
В 1633 году сотня енисейских казаков во главе с Ильёй Перфильевым спустилась по Лене до её устья к морю, где разделилась. Перфильев с одной группой вышел на коче в бухту Буор-Хая и двинулся морем на восток. Обогнув мыс, он вошёл в Янский залив и к началу 1634 года добрался до устья Яны[20], где устроил Усть-Янское зимовье (позже поселок Усть-Янск). Осенью 1635 года Перфильев поднялся до верховьев Яны в район современного Верхоянска, одного из самых холодных мест мира[21], где тоже устроил зимовье. По пути он собирал ясак с якутов. Вторая группа, во главе с Иваном Ивановым Ребровым пошла на коче от устья Лены морем на запад, и в 1634 году добралась до устья реки Оленёк. Отряд поднимался по этой реке более трёх лет, собирая ясак с эвенков. Затем он спустился к морю и отправился на восток. В сентябре 1637 года отряд Реброва прибыл на Яну и соединился с отрядом Перфильева. Летом 1638 года, вновь спустившись в устье Яны, Перфильев отправил отряд Реброва на восток, и те осенью прошли пролив Дмитрия Лаптева, первыми из русских землепроходцев войдя в Восточно-Сибирском море. Плывя далее на восток, они дошли до устья Индигирки, в сумме пройдя почти 900 километров побережья Азии между устьями Яны и Индигирки. Отряд Реброва поднялся по Индигирке на 600 километров и близ реки Уяндины поставил зимовье. Там он два года собирал ясак, а летом 1641 года вернулся на Лену, в Якутский острог. В 1642 году Ребров вновь отправился к морю, достиг реки Оленёк, где построил зимовье и оставался там до 1647 года.
В 1636 году из Енисейского острога по Ангаре и далее на Лену отправились десять казаков во главе с Елисеем Юрьевым Бузой, "для прииску новых земель и твоево, государеву, ясачнова збору на Сивирюй и на Ламу, и по иным сторонним ленским рекам, которые реки своим устьем в море пали", как было сказано в его челобитной. К ледоставу они от устья Куты добрались только до устья Олёкмы. В Олёкминском зимовье, устроенном год назад Бекетовым, тогда собралось много промышленников. Весной 1637 года, когда вскрылась Лена, к Бузе присоединилось сорок "охочих людей". Спустившись по Лене, они вышли в море, повернули на запад и через день вошли в устье реки Оленёк. Оттуда они поднялись по реке на 500 километров, взимая ясак с эвенков. На Оленьке Буза устроил зимовье, а весной 1638 года сухим путём, на оленях, вернулся на нижнюю Лену. Летом 1638 года Буза, построив на Лене два коча, снова вышел в море, на этот раз повернув на восток, и достиг устья Яны. После чего его отряд поднялся вверх по реке, взимая ясак соболями с эвенков и якутов. В 1639 году Буза, уже на четырех кочах, построенных во время зимовки, прошёл из устья Яны ещё дальше на восток, до "великого озера" - обширной бухты, в которую впадала река Чондон, где встретил юкагиров, с которых тоже взял ясак. Там Буза основал зимовье, прожил в нём около двух лет и в 1642 году вернулся в Якутск. (По другой версии, Буза, выйдя на восток из устья Лены летом 1637 г., дошел морем не до устья Яны, а только до устья Омолой, впадавшей в губу Буор-Хая, где его "замороз взял". Тогда он с товарищами, "поделав нарты, собою поднялись", пошли налегке. От устья Омолоя они шли восемь недель "через Камень до Янские вершины", т.е. до верхней Яны, куда прибыли в сентябре 1637 г.).
Казаки разведывали и земли к востоку от средней Лены, добираясь до Яны, Индигирки и сухим путём.
Осенью 1636/ весной 1637 года тридцать конных казаков во главе с Посником Ивановым Губарем, выйдя из Якутска, сухим путём за четыре недели прошли через Алдан в Верхоянские горы. Затем, спускаясь вниз по долине Яны, они двинулись на север и, не дойдя Верхоянского зимовья, только что устроенного Перфильевым, встретили поселения якутов, с которых взяли ясак. На Яне казаки собрали сведения об "Индирь-реке" и "людной Юкагирской землице". Летом 1637 года Губарь направил для сбора ясака вверх по реке Одучей (Адыче), правому притоку Яны, отряд под командой Ивана Родионова Ерастова, а сам двинулся на восток по реке Туостах, правому притоку Яны. Там казаки взяли в плен четырех юкагиров и те довели их до "Индигирской реки рыбной". Весь путь от Яны до Индигирки через хребет Черского занял также четыре недели. Казаки поставили зимовье на средней Индигирке, построили лодки и двинулись вверх по реке, продолжая собирать с юкагиров ясак. Вернувшись в Индигирское зимовье и оставив там 16 человек, Посник Губарь двинулся в обратный путь. В Якутске он рассказал о новой, богатой соболями Юкагирской земле, об "Индигирь-реке, в которую многие реки впали, а по всем тем рекам живут многие пешие и оленные люди", а также принес первые сведения о реках Колыме и Погыче (Анадырь), расположенных к востоку. В мае 1638 года Посник Губарь во главе большого отряда казаков вторично двинулся через Камень (Верхоянский хребет) на Яну. По пути они собрали ясак с нового "народца" – ламутов (эвенов), а на Яне взяли дань с якутов и юкагиров. В 1639 году отряд Губаря вновь перешёл через хребет Черского на Индигирку в её среднем течении и устроил зимовье (позже город Зашиверск[22]). Оставив там на зимовку семнадцать казаков под начальством Ерастова, Губарь с собранными соболями – казёнными и казачьими – вернулся в Якутск тем же путем, ставшим до конца XVII века главной сухопутной трассой, связывавшей Лену со средней Индигиркой. Оставленные им на Индигике зимовщики летом 1640 года пошли вниз по реке, собирая дань с юкагиров средней Индигирки. Весной/ в начале лета 1642 года отряд Ерастова, объединившись с прибывшим тогда же на Индигирку отрядом Зыряна, поплыл морем к устью Алазеи (примерно треть пути от Индигирки до Колымы). Это было второе, после отряда Реброва, плавание русских в Восточно-Сибирском море. На Алазее казаки встретили ранее неизвестных им оленных чукчей. Ерастов, отделившись от Зыряна, поднялся в верховья Алазеи, собирая ясак с лесных юкагиров. Осенью 1642 года отряд Ерастова перешёл на оленях с верхней Алазеи в бассейн Индигирки, где провел зиму, и летом 1643 года, вернувшись морем к устью Лены, доставил ясак в Якутский острог.
Летом 1638 года из Енисейска на Лену и Витим "для проведывания новых землиц" отправился отряд в составе 36 казаков во главе с подьячим Енисейского острога Максимом Перфильевым (основателем Братского острога, см. выше). В него входили Петр Бекетов, Ерофей Хабаров, Семен Дежнев. Путь занял несколько месяцев. Добравшись до Лены, отряд сплавился по ней до Олёкминского острога, где остановился на зимовку. Весной 1639 года казаки поднялись по Витиму до устья Кутомалы; на переход ушло всё лето и осень. Здесь они снова зазимовали. Ранней весной 1640 года отряд продолжил путь по Витиму и достиг устья реки Цыпы, где обитали эвенки. Взяв с них ясак, казаки вернулись назад. В результате похода Перфильева были получены первые сведения о даурах и реке Амуре. В конце 1643 года Перфильев за свои заслуги был пожалован в стрелецкие сотники.
К концу 1630-х - началу 40-х гг. окрестности рек Лены, Яны, Индигирки были уже освоены не только казаками, но и охотниками, торговцами пушным зверем, в т.ч. приказчиками крупных купцов Светешникова из Новгорода, Гусельникова из Великого Устюга и других, а также думного дьяка Федора Лихачёва, боярина Романова и пр.
В 1638/9 г. приказчики устюжских/ московских купцов Усовых Федот Алексеев Попов из Холмогор и Лука Васильев Сиверов из Устюга с товарами и охраной отправились в Якутск. В 1642 году Попов, его люди, а также ещё порядка сотни торговцев и промышленников, ведомые отрядом казаков во главе с И. Ребровым, спустились из Якутска вниз по Лене к морю и далее к реке Оленёк. Попов взял с собой для обмена на пушнину 700 пудов ржаной муки, 100 аршин холста и другие товары. Однако там уже было много торговцев, и поэтому Попову со своей группой пришлось двинуться по морю на восток, к устьям рек Яна и Индигирка. (Несколько позже Попов прибыл в Нижнеколымск и стал одним из инициаторов экспедиции Дежнева на восток, впервые прошедшей из Северного Ледовитого океана в Тихий).
Зимой 1640/1 года из Якутска на Яну двинулся отряд казаков и промышленников во главе с десятником Дмитрием Михайловым Зыряном (Ерилой). Среди его участников был и Дежнёв. В 1641 году часть отряда во главе с Дежнёвым была отправлена назад в Якутск для доставки собранной казны, а Зырян с остальными пошёл дальше на Индигирку, следуя по пути, недавно пройденному Губарем. На Индигирке они перезимовали, а весной 1642 года вместе с Ерастовым спустились на построенных в зимовье кочах вниз по реке, вышли в Восточно-Сибирское море и отправились от устья Индигирки на восток. Они добрались до реки Алазеи, где через несколько месяцев соединились с подошедшим отрядом Михаила Стадухина. Объединённый отряд прошёл морем до устья Колымы.
Зимой 1641 года из Якутска к верховьям Индигирки отправился конный отряд в составе пятнадцати казаков под командой Михаила Васильева Стадухина. Среди его участников был и Дежнёв, только что вернувшийся с похода на Яну в составе отряда Зыряна. Казаки Стадухина вышли на Верхнюю Индигирку в районе, где впоследствии образовался посёлок Оймякон. Там они соединились с отрядом, поднявшимся со среднего течения Индигирки, поставили зимовье и начали сбор ясака. От местных якутов Стадухин узнал, что в верховьях Индигирки "пашенных мест, ни дубравных, ни луговых травных нет, все согры <тайга, мелкий лес, болотистая равнина с ельником> да болото, да камень. А в реке рыбы нет, ни зверя". Они узнали также, что за горным хребтом на юге течёт впадавшая в море река Охота. К этому морю (Охотскому) отправился отряд Андрея Горелого, а Стадухин весной 1642 года с остальными казаками спустился на коче по Индигирке вниз до впадения в неё реки Момы. Затем его отряд спустился ещё севернее, к устью Индигирки, и в конце лета/ осенью 1642 года достиг реки Алазеи, где соединился с казаками Зыряна, пришедшими туда несколькими месяцами ранее. В конце июня 1643 года объединенный отряд вновь вышел в море и 12-13 июля добрался до устья Колымы. Во время двухнедельного морского похода казаки прошли 500 километров вдоль побережья Северной Азии. М. Стадухин, как ему казалось, видел "по левую руку", т.е. на севере, "горы снежные и пади и ручьи знатны все". Он думал, что перед ним южный берег огромного острова, вытянувшегося от устья Лены далеко на восток, за Колыму: "идучи из Лены от Святого Носу и к Яне-реке и от Яны к Собачьей, Индигирка тож, и от Индигирки к Ковыме-реке едучи, и гораздо тот остров в виду". Отряд Стадухина- Зыряна поднялся на кочах по Колыме и через 12 дней плавания высадился на берег. До осени 1643 года они поставили на средней Колыме зимовье для сбора ясака. На следующий, 1644 год, в низовьях Колымы, против устья ее притока - Большого Анюя, они срубили другое зимовье, Нижнеколымское (позже город Нижнеколымск). Оба зимовья стали отправными базами для продвижения русских землепроходцев на восток, морем, и на юг к Тихому океану, по рекам системы Колымы. В 1645 году основная часть объединённого отряда Стадухина и Зыряна, закончив сбор ясака, отправилась назад. Дежнёв с отрядом из тринадцати человек остался в Нижнеколымском острожке. В конце 1645 года Стадухин вернулся в Якутск с ясаком и отчётом о своей экспедиции, содержавшим первыми сведениями о Колыме: "А Колыма ... река велика, есть с Лену ... идет в море, также, что и Лена, под тот же ветр, под восток и под север. А по ... Колыме-реке живут иноземцы ... оленные и пешие; сидячие многие люди, и язык у них свой".
* * *
Таким образом, за двадцать лет, прошедших после первого похода отряда Пянды на Лену, русские землепроходцы – казаки, охотники, торговцы мехами – разведали большую часть её бассейна, проплыли по всему её течению, от верховьев до устья; изучили её притоки; открыли реки Яну, Индигирку, Колыму.
Устроенное в 1644 году объединённым отрядом Стадухина- Зыряна Нижнеколымское зимовье вскоре стало оживлённым торговым местом. В 1645 года якутская таможня выдала купцам 51 грамоту на проезд в сторону северо-востока и провоз товаров (в т.ч. 6,5 тыс. пудов хлеба) на 16 тыс. рублей. В 1647 году таможня Колымы зарегистрировала около четырёхсот человек и взяла пошлину с 17 тыс. добытых ими соболей. В 1647 году состоялась первая колымская ярмарка, ставшая ежегодной; она проходила обычно в августе-сентябре, когда звероловы уходили на зимовья, а из Якутска прибывали новые партии купцов. Самыми ходовыми товарами для обмена на меха были хлеб, соль, промышленные изделия, холст.
К обосновавшимся в низовьях Колымы казакам и промышленникам доходили сообщения о богатой соболями "захребетной реке Погыче" (Анадырь), "а до ней от Колымы парусным погодьем бежать сутки - трое и больше". Летом 1645 года на восток от Колымы отправились приказчики купца Гусельникова Афанасий Андреев и Бессон Астафьев. Летом 1646 года из Нижнеколымскского острога в море на восток, на поиски "соболиной реки" вышла партия из девяти промышленников-поморов во главе с кормщиком Исаем Игнатьевым Мезенцем. Двое суток они на коче "бежали парусом по большому морю" по свободной от льда полосе, вдоль скалистого берега ("подле Камень") и дошли до Чаунской губы, где встретили чукчей и повели с ними немой торг: "съезжать к ним с судна на берег не смели, вывезли к ним товарцу на берег, положили, и они в то место положили кости рыбья зуба <моржовых клыков> немного, и не всякий зуб цел; деланы у них пешни <ломы> и топоры из той кости и сказывают, что на море-де этого зверя много ложится".
Известия о "соболиной реке" и "рыбьем зубе" к востоку от Колымы побуждали и других казаков и промышленников отправляться туда.
В 1647 году приказчик купца Усова Федот Попов, добравшийся к тому времени до Нижнеколымска, предложил организовать большую промысловую экспедицию на восток. Её начальником колымский приказчик Второй Гаврилов назначил десятника Дежнёва. Летом 1647 года четыре коча под начальством Дежнёва, на которых находился отряд Попова из двенадцати человек и ещё пятьдесят других промышленников, вышли в море на поиски "костяного зуба" и "соболиной реки". Однако из-за тяжелых ледовых условий экспедиция вскоре вернулась назад.
К лету 1648 года была подготовлена новая экспедиция. Её снова возглавил Дежнёв, только теперь, кроме отряда Ф. Попова, увеличенного им до тридцати человек, в неё вошли ещё и отряды Афанасия Андреева и Бессона Астафьева, приказчиков купца Гусельникова. Кроме того, один коч организовал за свой счёт казак Герасим Анкидинов. Всего на восток отплыло более девяноста человек. 20 июня 1648 года семь кочей экспедиции Дежнёва снова вышли в море. Два из них сразу разбились в проливе Лонга при выходе из устья Колымы в Ледовитый океан, во время бури. В августе пошёл ко дну ещё один коч. Около 20 сентября 1648 года путешественники увидели "Большой Каменный Нос" – северо-восточный выступ Азии, позже названный мысом Дежнёва – и прошли из Северного Ледовитого в Тихий океан проливом, который впоследствии стали называть Беринговым. Коч Акиндинова возле "Каменного носа" разбился и его люди перебрались на оставшиеся. Около 1 октября кочи Попова и Дежнёва разминулись. Осенний шторм забросил судно Дежнёва на восток Чукотки, южнее низовий реки Анадырь, где оно разбилось. Дежнёв и с ним двадцать пять человек на лыжах и нартах стали подниматься в гору на северо-запад. "А пошли мы все в гору <Корякское нагорье>, сами пути себе не знаем, холодны и голодны, наги и босы … до Анадыря-реки ровно десять недель, и пали <попали> на Анадырь-реки вниз, близко моря, и рыбы добыть не могли, лесу нет. … И вверх по Анадырю пошло двенадцать человек и ходили двадцать ден. … И воротились назад и, не дошед, за три днища до стану, обночевались, почали в снегу ямы копать". Проведя зиму 1648/9 года на реке Анадырь, путешественники построили речные суда и, когда река вскрылась, поднялись вверх по ней на 500 километров. На среднем течении реки они устроили ясачное зимовье, позже ставшее Анадырским острогом. Дежнёв и его спутники взяли ясак с "анаульских людей <юкагиры>"; открыли богатые лежбища моржей и собрали много "костяного зуба". Коч Попова, после того как он разминулся с Дежнёвым, отнесло на юго-запад, к Камчатке. Весной 1649 года Попов спустился на коче к Охотскому морю, где, по преданию камчадалов "от брата своего за ясырку <пленницу> зарезан, а потом и все оставшие от коряк побиты". Дежнёв с отрядом ещё некоторое время промышляли в районе Анадыря. В мае 1659 года он передал команду над Анадырским острогом прибывшему туда енисейскому казаку Курбату Афанасьеву Иванову, а сам отправился, с грузом "костяной казны" около 50 пудов, сухим путем на Колыму, оттуда морем на нижнюю Лену. Весной 1662 года он прибыл в Якутск. По возвращении Дежнёв представил чертеж бассейна реки Анадырь и дал её первое описание. Несколько ранее, в 1657 году спутник Дежнёва Федор Ветошка прошёл с "моржовой казной" морем через "Берингов" пролив, до устья Лены и дальше по реке к Якутску.
Почти одновременно с экспедицией Дежнёва к Анадыри отправился Михаил Стадухин. Он отбыл в 1647 году из Якутска на Колыму с наказом от якутского воеводы ехать на "реку Погычу" (Анадырь), устроить там зимовье, "привесть тамошний народ в ясашный платеж", а заодно проведать о "предъявленном острове", о котором он сообщил в своём отчёте. Перезимовав на Яне, Стадухин перешёл на Индигирку, откуда летом 1648 года приплыл в Нижнеколымск. Летом 1649 года Стадухин с отрядом из тридцати человек на двух кочах отправился на поиски "реки Погычи"- Анадыри, однако из-за нехватки продовольствия вернулся назад.
Весной 1649 года новый приказчик Нижнеколымского острога Василий Власьев отправил на юго-восток, к верховьям рек Большого и Малого Анюя на Чукотке, отряд во главе с Никитой Семеновым для сбора пушнины с ещё необложенных данью племен. Захваченные в заложники юкагиры показали, что за Камнем (Анадырское плоскогорье) есть река, текущая на юго-восток к морю – Анадырь, к которой, таким образом можно добраться посуху. Группа "охочих людей" и казаков попросила Власьева отпустить их "в те новые места за ту захребетную реку Анадырь для прииска вновь ясачных людей и приводу их под высокую царскую руку". В июле 1649 года Власьев приказал снарядить для похода к реке Анадырь отряд во главе с Семёном Ивановым Моторой, участвовавшем в походе Зыряна в 1642 году на Индигирку, затем на Алазею и Колыму. В отряд Моторы вошли девять служилых и тридцать промышленников. При этом Власьев проигнорировал возражения Стадухина, утверждавшего, что только он, как назначенный якутским воеводой приказчик Анадыри, имеет право идти туда. Отряд Моторы не сумел сразу перейти на Анадырь; ему пришлось зазимовать в горах, в верховьях реки Анюй. 1 марта 1650 года отряд Моторы пошёл на лыжах и нартах и 18 апреля вышел к Анадыри, где встретил остатки отряда Дежнёва. В 1651- 52 гг. Дежнев и Мотора промышляли пушнину и моржовую кость на отмели в устье Анадыри; совершали походы на местных "народцев". В 1652 году Мотора погиб в одной из таких стычек.
Тем временем Стадухин, узнавший о возможности пройти на реку Анадырь сухопутной дорогой, в начале марта 1650 года отправился туда со своим отрядом. Перевалив через Анюйский хребет, он в конце апреля тоже прибыл к Анадырскому зимовью, где встретил людей Моторы и Дежнёва. Летом 1650 года Стадухин брал ясак с юкагиров на Анадыре, которые уже давали его Моторе и Дежнёву. В конце зимы 1651 года Стадухин с отрядом отправились на юго-юго-запад по долине реке Майна (приток Анадыри) на лыжах и нартах и достиг реки Пенжины, впадавшей в Ламское (Охотское) море. Он прошёл вдоль северных берегов Охотского моря около тысячи километров.
Моржовый промысел привлёк к себе внимание промышленников и торговцев.
В 1652 году якутский воевода Францбеков решил послать к Анадыри большую экспедицию во главе с казаком Юрием Селиверстовым. В 1653 году Селиверстов, перезимовал в Усть-Янске, летом достиг по морю Колымы, далее пошёл на Анадырь сухим путем, через "Камень". 23 апреля он достиг зимовья Дежнёва и летом 1654 года ходил вместе с ним за моржовой костью. Осенью 1655 года он вернулся на Колыму.
В начале июня 1660 года новый приказчик Анадырского острога Курбат Иванов организовал морской поход для поиска "неясачных иноземцев" и моржовых лежбищ. Его судно спустилось по Анадыри к устью и двинулось вдоль побережья к северо-востоку. Моряки прошли Чукотский мыс; моржей и моржовой кости не обнаружили. 25 августа с попутным ветром они отправились назад.
В конце 1660-х годов на шести кочах с Колымы к Чукотскому мысу проплыл Тарас Васильев Стадухин, брат Михаила. По суше он пересек узкий перешеек а затем на лодках пошёл вдоль берега Анадырского залива.
В последующие годы объёмы пушного промысла в окрестностях Колымы уменьшились; с 1680-х гг. промышленники стали предпочитать другие регионы, в особенности Охотское море, Камчатку и близлежащие острова. В 1683 году таможня на Колыме собрала всего 16 соболей.
* * *
К 1650-м годам русские землепроходцы прошли всю Сибирь, до Тихого и Северного Ледовитого океанов. Были также пройдены, по отдельности, почти все участки будущего Северного морского пути.
В бассейне Алдана, восточного притока Лены, с 1637 года взимал ясак с местных племён отряд томских казаков во главе с Дмитрием Епифановым Копыловым. От местного шамана Копылов узнал о протекающей южнее, за горным хребтом, реке "Чиркол или Шилкор" (Амур) на которой живет много оседлых людей, занимающихся хлебопашеством и животноводством, и где, якобы, есть серебряная руда. В мае 1639 года Копылов отрядил на разведку этой реки тридцать человек во главе с Иваном Юрьевым Москвитиным, которых сопровождали проводники- эвены (ламуты).
Москвитин и его казаки начали путь из основанного Копыловым Бутальского острожка. Проплыв около 250 километров до устья впадавшей в Алдан реки Мая, они затем поднялись вверх (на восток) к её истокам. Перейдя через хребет Джугджур, отделяющий реки системы Лены от рек, текущих к Тихому окияну, отряд Москвитина спустился по реке Улье и в августе 1639 года вышел к Охотскому ("Ламскому") морю. Там казаки заложили Усть-Ульинское зимовье – первое русское поселение на берегах Тихого океана. От местных жителей (ламутов- эвенов) Москвитин узнал о густонаселенной реке на севере и 1 октября выслал на речной "посудине" 20 казаков; через три дня они добрались до этой реки, получившей название Охота[23]. Оттуда они прошли ещё дальше, осмотрев более пятисот километров северного берега Охотского моря. В конце апреля - начале мая 1640 года казаки отряда Москвитина отправились, на двух построенных ими судах, на юг. Они проплыли вдоль берега до Удской губы, миновали Шантарские острова, вошли в Сахалинский залив и добрались до входа в Амурский лиман. Всего отряд прошёл по побережью Охотского моря около 1700 км. Весной 1641 года Москвитин вышел на один из притоков Маи и в середине июля вернулся в Якутск. Казаки привезли богатую соболиную добычу и сообщили о больших запасах пушного зверя и рыбы в новооткрытом крае: "реки собольные, зверя всякого много, и рыбные, а рыба большая, в Сибири такой нет ... столько-де ее множество, – только невод запустить и с рыбою никак не выволочь". Енисейский казак Курбат Иванов составил, используя данные Москвитина, первую карту Дальнего Востока (март 1642 г.).
Летом 1641 года власти Якутского острога отправили для разведки пути к Ламскому морю конный отряд из 18 казаков под командой Андрея Иванова Горелого. Он прибыл вначале в верховья Индигирки, где собирал ясак отряд М. Стадухина. Там казаки узнали от местных якутов, что за горным хребтом на юге течёт впадающая в море река. Взяв проводников, Горелый перешёл "коньми через горы" (хребет Сунтар-Хаята) и, в конечном счёте, добрался, оленной дорогой, которой пользовались эвены, до реки Охота, которая была, по его описанию, " рыбная, быстрая ... по берегу рыбы, что дров лежит". До самого моря он немного не дошёл.
Летом 1646 года отряд казаков вышел из Якутска к Охотскому морю, следуя путём Москвитина: по рекам системы Лены, затем по Улье до её устья, оттуда вдоль берега моря на северо-восток до устья реки Охоты, где была организована зимовка. В июне 1648 года часть отряда проплыла на парусном судне за сутки от Охоты на восток до Каменного мыса (полуостров Лисянского). Это было второе, после Москвитина, плавание русских вдоль побережья Охотского моря. Там были обнаружены большие лежбища моржей: "Лежит зверя моржа версты на две и больше". Казаки прожили в зимовье три года и летом 1652 года вернулись в Якутск с известиями о богатых моржовых лежбищах. Алексей Филиппов, участник похода, составил "Роспись от Охоты-реки морем ..." - первую лоцию северного побережья Охотского моря.
23 мая 1647 года казаки под предводительством Семёна Шелковника заложили зимовье в устье реки Охоты, где к 1649 году под руководством Ивана Афанасьева был построен Косой острог – будущий город Охотск.
Весной 1651 года с Колымы на реку Гижигу "для прииску новых землиц" за свой счёт отправился отряд из 35 "охочих и промышленных людей" во главе с Иваном Абрамовым Барановым, ранее принимавшим участие в походах М. Стадухина и Дежнёва. Он поднялся на нартах по реке Быстрой (Омолон, правый приток Колымы) в её верховья, перешёл на небольшой приток, перевалил в долину речки, принадлежащей бассейну Гижиги, и по ней спустился к Охотскому морю. Баранов прошёл Омолон почти по всей длине (1114 км), первым пересёк Колымское нагорье и стал первопроходцем трассы, связывающей Колыму с побережьем Охотского моря. Он собрал ясак "с каменных оленных мужиков" и тем же путём вернулся на Колыму.
Тогда же, весной 1651 года М. Стадухин с отрядом отправился из Колымы на лыжах и нартах на юго-юго-запад, по долине реке Майна (приток Анадыри); достиг река Пенжины, впадавшей в Пенжинскую губу Ламского моря: "... река безлесная, а людей по ней живет много ... словут коряки". С Пенжины он по берегу добрался до реки Гижиги, где недавно побывал отряд И. Баранова. В её устье Стадухин построил лодки и летом 1653 года отправился в плавание, впервые обследовав западное побережье залива Шелихова. В конце лета его отряд добрался до устья реки Тауй, пройдя около тысячи километров вдоль северных берегов Охотского моря. Там казаки построили острожек и четыре года собирали ясак с эвенов, охотились на соболей. Летом 1657 года отряд Стадухин приплыл к устью Охоты, где обосновался в устроенном там ранее остроге. Летом 1659 года казаки вернулись в Якутск маршрутом Горелого – через Оймякон и Алдан. Стадухин привез большую "соболиную казну"; чертежи своего пути по рекам и горам Якутии и Чукотки, морских походов вдоль берегов Восточно-Сибирского и Охотского морей. В 1663 году за свои заслуги он был произведён в казачьи атаманы.
Продвигаясь по Сибири на восток, к океану, русские землепроходцы приближались к местам обитания уже относительно цивилизованных народов, притом входивших в зону влияния китайского государства. В частности, в Приамурье тогда жили монголоязычные дауры, умевшие строить дома, сеять зерновые культуры, разводить скот.
В конце 1630-х гг. до русских казаков и промышленников Енисейска и Якутска начали доходить сведения, получаемые от местных жителей, о существовании на юге реки "Чиркол" или "Шилкор" (Амура), вдоль которой живут оседлые люди, занимающиеся хлебопашеством и животноводством, а также добывающие серебро. В частности, об этом рассказал в 1638/9 году Дмитрию Копылову, начальнику отряда томских казаков, собиравших ясак на Алдане, местный шаман. Копылов в мае 1639 года отправил на поиски "реки Чиркол" казаков во главе с Иваном Москвитиным, которых сопровождали проводники- эвены (ламуты). Экспедиция Моквитина вышла к Охотскому морю и, пройдя вдоль него на юг, добралась в 1640 году до Амурского лимана; впрочем, с тамошними племенами казаки не познакомились.
Примерно тогда же, в 1639- 40 гг. сходные сведения о "Шилке-реке" и обитавших близ неё "народцах" получил от тунгусского шамана подьячий Енисейского острога Максим Перфильев, собиравший ясак на Витиме, вытекающем из Приамурья. Возвращаясь в Енисейск, Перфильев 27 июля 1640 года встретился с новоназначенным якутским воеводой Головиным, направлявшимся в свою резиденцию, и передал ему эти сведения. В "отписке" (отчёте о походе) Перфильев сообщал, что в верховьях Витима живёт "даурский князец Батога … в рубленных юртах … скота и соболя у него много. … Есть у него серебро. Он покупает его на соболи на Шилке-реке у князца Лавкая. На Шилке реке живут пашенные люди. … А Шилка-река пала в Ламу. А Ламу де называют морем. … На той, государь, Шилке-реке у князца Ладкая, на устье Уры-реки под улусом блиско серебряная руда в горе, и из той, государь, руды даурские князцы Ладкай с товарищи плавят серебро и руды де, государь, серебряные много и то де серебро расходитца по многим волостям и по улусам и продают де, государь, серебро на соболи".
В июле 1641 года в Якутск прибыл из своего похода Москвитин, доставивший сведения об Охотском море и Амуре.
В результате летом 1641 года якутский воевода отправил к "Шилке-реке" два отряда: один под командой Антона Захарьева Маломолки, которому поручалось разведать дорогу с Алдана на Амур; второй – под начальством письменного головы (управляющего воеводской канцелярией) Еналея Бахтеярова с 51 служилым человеком "в Витим реку для государева ясачного збору и для прииску новых землиц и серебряной для руды, и медной и свинцовой, и хлебной пашни" – как было сказано в наказе воеводы. (Ещё одному отряду, под командой Андрея Горелого, отбывшему из Якутска тогда же, поручалось уточнить дорогу к Охотскому морю).
Отряд Маломолки добрался до Бутальского зимовья на Алдане, откуда поднялся к истокам реки, но найти дорогу в Приамурье не сумел. Отряд Бахтеярова двинулся по Витимскому пути, которым шёл ранее Максим Перфильев. Хотя он также не добрался до Амура- "Шилки- реки", но зато составил подробные описания Витима с указанием мелей, порогов и речек.
15 июля 1643 года якутский воевода Головин послал на Амур новый отряд, из 133 казаков во главе со вторым письменным головой Якутского острога Василием Даниловым Поярковым, с пищалями, пушкой и сотней ядер, поручив ему сбор ясак, "прииск неясачных людей", и поиск серебряной руды. К ним присоединилось полтора десятка промышленников. Отряд спустился по Лене до устья Алдана, затем поплыл по Алдану, против течения, до устья реки Учур[24], по ней до устья реки Гонам. Плывя по Гонаму, казакам пришлось, из-за множества порогов, более сорока раз перетаскивать суда на себе. Затем отряд Пояркова перешёл через Становой хребет и оказался в Приамурье. Казаки спустились вниз по реке Зее; устроили на ней зимовье. С местных жителей, дауров, они требовали ясак, а там, где получали отказ, пытались взять его силой. В июне 1644 года отряд Пояркова вышел к Амуру. Спустившись до низовий реки, где обитали гиляки, они снова остановились на зимовку. С гиляцких "князей" удалось собрать 12 сорок соболей и 6 собольих шуб ясака. В конце мая 1645 года, когда устье Амура очистилось ото льда, Поярков с казаками вышел в Амурский лиман. Поднявшись на север, отряд ранней весной 1646 года отправился домой путём Москвитина: по реке Улье к реке Мае, притоку Алдана, далее по Алдану и Лене. К середине июня 1646 года сильно поредевший в схватках (из 133 человек вернулось около 50), но собравший большую соболиную казну отряд вернулся в Якутск.
Тем временем, в 1645/6- 48 гг. промышленник Григорий Вижевцев и шесть его товарищей, обосновавшиеся в бассейне Олекмы, открыли более короткий путь на Амур: вверх по Олекме, затем по ее притоку Тугири (Тунгиру), с верховьев которого через хребет волоком на Урку, по Урке вниз до Амура. В 1648 году на Тунгирском волоке поставил зимовьё Иван Квашнин; он тоже добрался до Амура, уже через реку Амазар. Затем по Тунгиру прошла группа во главе с Василием Юрьевым, в которой были Вижевцев, тунгусский толмач Ларион Барабанщик, казаки Ананий Воробей, Иван Осетр, Марк Васильев. Юрьев остался обследовать Тунгир, а остальные по волоку пошли на Амазар и далее на Амур.
Весной 1649 года Ерофей Хабаров, заработавший к тому времени некоторый капитал соляной, хлебной и пушной торговлей, обратился к новому якутскому воеводе Дмитрию Андреевичу Францбекову с просьбой разрешить ему организовать экспедицию на Амур. Хабаров брал обязательство снабдить участников продовольствием, одеждой, снаряжением. Воевода принял ходатайство Хабарова и дал "наказ": идти "на новую землю по Олекме реке, на князца на Лавкая да на Батогу и на его улусных людей" для призыва их "ласкою под государеву царскую высокую руку, чтоб они были в вечном ясачном холопстве вовеки неподвижны, и государев ясак соболи и лисицы с себя и с улусных людей давали государю". Осенью 1649 года, снарядив "охочих людей" на условиях получения доли в добыче, Хабаров выступил из Якутска. С Лены его отряд поднялся на стругах по Олекме. Когда он прибыл к устье Тунгира, уже наступили заморозки, поэтому там была устроена зимовка. В конце января 1650 года отряд Хабарова двинулся вверх по Тунгиру, с верховьев которого через волок перешёл в верховья Урки, притока Амура. Там начиналась земля "князца Лавкая", а дальше, вниз по Амуру, располагались другие даурские "князьцы". Поселки, однако, пустовали – при приближении отряда даурцы скрывались в лесах. Собрав сведения о стране, Хабаров убедился, что небольшими силами подчинить Даурию не удастся. В апреле 1650 года он отправился в Якутск, прибыл туда 26 мая и доложил о результатах своего похода. Якутский воевода отправил отписку Хабарова и его карту Приамурья в Москву.
Вскоре, в первой половине июля 1650 года Хабаров с отрядом 117 "охочих людей" и 21 казаков снова отправился на Амур. Воевода назначил его приказчиком для Даурской земли. В "наказной памяти" Францбеков обязал Хабарова отправить к "князю Богдою" (под которым понимался китайский император – "богдыхан") послов, дабы "князь Богдой с родом своим и с племенем и со всеми улусными людьми был под государевою нашего царя и великаго князя Алексея Михайловича всеа Руси высокою рукою в холопстве". Замыслы на бумаге выглядели грандиозно, однако порождены они были почти полным незнанием политической обстановки в регионе. Входя в Приамурье, казачьи отряды приближались к границам Китая, в котором тогда правила маньчжурская династия Цин. Даурских "князьцов" маньчжуры считали своими данниками, хотя и взимали с них дань нерегулярно, а военных гарнизонов у них не держали.
В сентябре 1650 года отряд прибыл на Амур. Весь левый берег Амура опустел: по приказу китайских властей жители перешли на другую сторону реки. Казаки без боя заняли оставленное даурами поселение, принадлежавшее "князцу" Албазе и устроили там острог, откуда зимой и весной 1651 года совершали походы по Амуру. Хотя ясака им удалось собрать немного, он был отправлен в Якутск. 2 июля 1651 года хабаровцы сожгли Албазин и поплыли вниз по Амуру. Через два-три дня они достигли укрепленного городка "князца" Гуйгудара и взяли его штурмом. За ходом военных действий наблюдали китайцы. Во второй половине августа 1651 года отряд Хабарова снова поплыл по Амуру, грабя по пути брошенные поселки и взимая ясак с "князьцов", которые оставались на своих местах. Миновав владения дауров, хабаровцы очутились в землях гогулей и дючеров. Здесь они также требовали ясак, брали заложников, захватывали скот и продовольствие. На нижнем Амуре Хабаров заложил Ачанский острог, в котором отряд провел зиму 1651/2 года. 24 марта на хабаровцев напал большой маньчжурский отряд, вооруженный пушками и пищалями. Поле боя осталось за казаками.
22 апреля 1652 года Хабаров начал подниматься вверх по Амуру, где соединился с группой плывших ему навстречу казаков. Это возвращались отправленные им в Якутск с ясаком люди, к которым присоединилось ещё 110 "охочих людей". Объединенный отряд продолжил подъём по Амуру, время от времени делая остановки для набегов на улусы. 1 августа 1652 года хабаровцы сделали привал на правом берегу Амура против устья Зеи, в улусе "князца" Кокурея, где решили построить острог. Части казаков показалось, что Хабаров собирает слишком мало добычи, они отделились и ушли в низовья Амура, где принялись самостоятельно собирать ясак. 30 сентября к ним явился Хабаров и подавил бунт. Перезимовав на Амуре в четвертый раз, Хабаров в мае 1653 года поплыл вверх по реке. 25 августа 1653 года к устью реки Зеи, где остановился отряд, прибыл уполномоченный царского правительства Дмитрий Иванович Зиновьев и с ним 330 служилых и "охочих" человека. Он раздал от имени царя награды.
18 сентября 1653 года от устья Зеи вниз по Амуру к устью Сунгари поплыл отряд Онуфрия Степанова Кузнеца. Зиму 1653/4 года казаки провели, собирая ясак, в земле дючеров, "не доплыв Гиляцкие земли". С наступлением весны они поднялись по Амуру и 20 мая, достигнув устья Сунгари, пошли вверх по реке, намереваясь "приводить неясачных дючерских мужиков под государеву цареву высокую руку". Однако там 6 июня их встретило большое маньчжурское войско "со всяким огненным стройным боем, с пушки и пищали". Одолеть маньчжуров не удалось и отряд вернулся на Амур. 2 ноября 1654 года казаки начали строить острог на правом берегу Амура, в устье реки Кумары (Хумаэрхэ). 3 марта 1655 года острог окружило десятитысячное хорошо вооруженное китайское (маньчжурское) войско. Оно держало острог в осаде три недели, после чего отошло в район Мукдена. Казаки провели в Кумарском остроге три зимы. Летом на судах они ходили вверх и вниз по Амуру, Сунгари, Уссури, взимая ясак. Летом 1658 года отряд настигла, ниже устья Сунгари, маньчжурская флотилия. В битве погибли Степанов Кузнец и 270 человек. Спаслись лишь 95 казаков, сплывших вниз по Амуру к морю, и 180 служилых во главе с Климом Ивановым, посланных ранее в разведку. До Якутска, Нерчинска и Илимска добралось ещё меньше – всего около двухсот человек.
Одновременно с освоением Приамурья через Олёкминско-Тунгирский путь, русские начали продвижение туда через Забайкалье.
В июне 1652 года енисейский воевода направил в Забайкалье сотню казаков во главе с сотником П. Бекетовым. Отряд прошёл по Енисею и Ангаре к Братскому острогу, затем далее на восток. Заложил острог Усть-Прорва, поднялся по Селенге, затем по реке Хилок до озера Иргень, у которого заложил Иргенский острог. Осенью 1653 года, перевалив через Яблоновый хребет, отряд в составе 53 человек спустился в долину реки Ингоды, где заложил Ингодинское зимовьё (близ современной Читы). В мае 1654 года отряд спустился по Ингоде, вышел на Шилку. В ноябре десять казаков отряда Бекетова во главе с Максимом Урасовым достигли устья Нерчи, где заложили Нелюдский острог (Нерчинск). Обосноваться здесь казакам не удалось: эвенки сожгли засеянные хлеба и отряду из-за нехватки продовольствия пришлось уйти. Составили "роспись" и "чертеж Иргеню озеру и иным озёрам на Килке-реке <р. Хилок>, которая пала из Иргень-озера, и Селенге-реке, и иным рекам, которые пали в Витим-реку из Иргеня-озера и из иных озёр". Весной 1655 года Бекетов спустился по Шилке до её слияния с Ононом и первым из русских вышел из Забайкалья на Амур. Он занялся сбором ясака; обследованием окрестностей рек Амура, Уссури, Аргуни; устройством острогов. Через несколько лет Аргунь стала торговым путём из Забайкалья в центры Восточного Китая. В августе 1656 года отряд Бекетова с собранным ясаком через Нелюдский острог вернулся в Енисейск.
В 1654 году Нелюдский острог разграбил и сжёг "князец" Гантимур. В 1656 году его восстановил, под названием Нерчинского острога, А.Ф. Пашков, ранее енисейский воевода, назначенный в 1654 году воеводой "на Амур-реку в Китайской и Даурской землях". Нерчинск стал центром нового воеводства.
В 1665- 66 годах в районе сожжённого ранее Албазина снова появились казаки, крестьяне, промысловики, бежавшие на Амур после восстания против илимского воеводы. Они отстроили крепость, занялись пашней и охотой на пушного зверя. Собирая с местного населения ясак, казаки часть его отправляли в Нерчинск. В 1672 году беглецов простили, а в Албазин был назначен приказчик. В июне 1685 году острог осадили, а затем атаковали его маньчжурские войска. После переговоров русские, понесшие значительные потери, отступили в Нерчинск, но вскоре вернулись. В 1686 году Албазин вновь осадило войско маньчжур. В 1689 году между российским и цинским правительствами был заключён Нерчинский договор, установивший границу между обоими государствами. Согласно этому договору, Албазин отошёл Китаю, но крепость там была снесена.
Во 2-ой половине XVII века отряды казаков и промышленников неоднократно совершали походы из Нижнеколымского и Анадырского острогов в земли коряков – в направлении Камчатки – для сбора ясака, на промысел соболей, разведку лежбищ моржей.
В 1691 году якутский казак Лука Семенов Старицын по прозвищу Морозко, собрав для промысла соболей в Анадырском остроге "ватажку" из 57 человек, прибыл в земли оседлых коряков северо-западного побережья Камчатки. Весной 1692 года ватажннки вернулись назад. В 1693- 94 гг. Л. Морозко и И. Голыгин с 20 казаками совершили новый поход, и "не дойдя до Камчатки-реки один день", построили зимовье - первое русское поселение на полуострове. С их слов была составлена "скаска", содержавшая первое описание камчадалов (ительменов):
В 1695 году в Анадырский острог прибыл из Якутска новый приказчик, казак Владимир Владимиров Атласов. В 1696 году он отправил собирать ясак к приморским корякам, на юг, отряд в 16 человек под командой Луки Морозко. Тот забрался гораздо дальше, на саму Камчатку, дошёл до реки Тигиль, впадающей в Охотское море, где обнаружил камчадальский поселок. "Погромив" его, Морозко вернулся на Анадырь.
Зимой 1697 года в поход за ясаком к камчадалам отправился сам Атласов с отрядом в 125 человек, частью русских, частью юкагиров. Он прошёл по восточному берегу Пенжинской губы, перебрался "через высокую гору" (южную часть Корякского нагорья) к устью одной из рек, впадающих в Олюторский залив Берингова моря, и взял там ясак с коряков-олюторов. Группу во главе с Морозко Атласов послал вдоль восточного побережья Камчатки, а сам вернулся к Охотскому морю и пошёл вдоль её западного побережья. Во время этого похода восстала часть юкагиров из отряда Атласова. Вскоре отряды объединились и пошли вверх по реке Тигиль до Срединного хребта, перевалили его и проникли на реку Камчатку в районе сопки Ключевской. В своей "скаске" Атласов описал образ жизни камчадалов: "одежду носят соболью, и лисью, и оленью, а пушат то платье собаками. А юрты у них зимние земляные, а летние на столбах вышиною от земли сажени по три, намощено досками и покрыто еловым корьем, а ходят в те юрты по лестницам. И юрты от юрт поблизку, а в одном месте юрт ста по два и по три и по четыре. А питаются рыбою и зверем; а едят рыбу сырую, мерзлую. А в зиму рыбу запасают сырую: кладут в ямы и засыпают землею, и та рыба изноет. И тое рыбу вынимая, кладут в колоды, наливают водою, и разжегши каменья, кладут в те колоды и воду нагревают, и ту рыбу с той водой размешивают, и пьют. А от тое рыбы исходит смрадный дух... А ружья у них - луки усовые китовые, стрелы каменные и костяные, а железа у них не родится".
Встреченные Атласовым камчадалы рассказали, что на них нападают соседи, убивают и грабят, и предложили вместе пойти на них. Казаки Атласова и камчадалы поплыли в стругах вниз по реке Камчатке. "А как плыли по Камчатке - по обе стороны реки иноземцев гораздо много, посады великие". Через три дня они добрались до враждебного поселения и "погромили" его. "И он-де Володимер с служилыми людьми их, камчадалов, громили и небольших людей побили и посады их выжгли".
Атласов собрал сведения о низовьях реки Камчатки и повернул назад. Перейдя через Срединный хребет, он отправился в погоню за коряками, угнавшими его оленей, и настиг их у Охотского моря. "И бились день и ночь, ... их коряков человек ста с полторы убили, и олени отбили, и тем питались. А иные коряки разбежались по лесам". Затем Атласов снова повернул на юг и шесть недель шёл вдоль западного берега Камчатки, собирая с камчадалов ясак. Пройдя ещё дальше на юг, казаки встретили "курильских мужиков" (айнов), захватили их поселение "и курилов человек шестьдесят, которые были в остроге и противились - побили всех". Но у айнов не оказалось "никакого живота <имущества>", "и ясак взять нечего; а соболей и лисиц в их земле гораздо много, только они их не промышляют, потому что от них соболи и лисицы никуда нейдут <некому продавать>".
Отряд Атласова вернулся в Анадырский острог, а поздней весной 1700 года – в Якутск. За пять лет, с 1695 по 1700 годы, Атласов со своим отрядом прошёл более 11 тысяч километров.
Из Якутска Атласов отправился с докладом в Москву. Там он представил "скаски" о своём походе; был назначен казачьим головой и послан приказчиком на Камчатку.
В 1710-х годах происходило дальнейшее освоение Камчатки. На полуострове устраивались остроги; составлялись его карты; на Охотском море организовывалось судоходство. Тогда же осваивались Курильские острова.
В 1716 году Кузьма Соколов построил в Охотске первое судно – ладью "Восток", и достиг Камчатки морским путём.
19 декабря 1716 года сибирский губернатор М. Гагарин отправил якутскому воеводе Я. Елчину указание обследовать Камчатку. Для этого в Якутске была подготовлена большая экспедиция в составе двухсот человек. Однако в 1720 году, после отзыва Елчина в Москву, она распалась. Всё же её отдельные отряды побывали на Камчатке, а также на Шантарских островах.
В 1725- 43 гг. Камчатку и ей окрестности изучали две экспедиции под руководством Витуса Беринга. Первая экспедиция была организована по указанию Петра I. Вторая проходила в 1740- 43 гг., в её составе было до двух тысяч человек, среди них – натуралисты И.Г. Гмелин, Г.В. Стеллер, С.П. Крашенинников и другие учёные, художники, переводчики. В результате этой экспедиции были составлены карты и описания побережья Охотского моря и Камчатки; описаны её природа, народы, обследованы Курильские и Алеутские острова.
С середины XVIII века русские промысловики-звероловы, обосновавшиеся на северо- восточном тихоокеанском побережье Азии, начали обследовать близлежащие острова. На Командорах, Алеутах, островах Прибылова они обнаружили стада морских котиков, песцов, бобров. Добыча пушнины в районе Камчатки - Аляски стала крупной отраслью звероловства.
В августе 1743 года сержант Охотского порта казак Емельян Басов и московский купец Серебренников построили шитик (небольшое парусно-гребное судно) и, взяв с собой двух моряков, Петра Верхотурова и Луку Наседкина, отплыли к острову Беринга, где занялись охотой на пушного зверя. 13 августа 1744 года они вернулись на Камчатку, привезя 4000 шкурок песцов и 1200 шкурок морских бобров- каланов. Летом 1745 года Басов и Серебренников снова отправились туда. 30 июля они впервые высадились на остров Командорского архипелага, позже названный Медным. Летом 1746 года они вновь побывали на Медном, откуда вернулись с 8000 шкурок котиков, морских бобров и голубых песцов. В 1747 году к Командорам отправились четыре промысловых судна от четырех купеческих компаний. Они привезли немалое количество шкурок каланов.
В 1747- 91 гг. на Алеутских островах было добыто пушнины на 6,3 млн. рублей; за это время там побывало 70 купеческих кораблей из Камчатки и Охотска. При этом к 1764 году в результате плаваний русских промышленников, искавших богатые пушным зверем острова, были открыты почти все Алеутские острова; составлена их карта.
В 1766- 69 годах казачий сотник Иван Черный с отрядом побывал на 19 островах (из более чем 30) Курил и привел в русское подданство айнов, их жителей.
В 1775 году промышленник Г.И. Шелихов переехал из Иркутска в Охотск и в компании с сибирскими купцами организовал пушной промысел на островах северной части Тихого океана. В августе 1783 года Шелехов с тремя кораблями и командой из 192 человек отправился в сторону Аляски. Экспедиция достигла острова Уналашка, где было основано поселение.
В июне 1786 года штурман Г.Л. Прибылов в поисках новых промысловых угодий плавал в Беринговом море; открыл к северу от Алеутской гряды острова с большими лежбищами котиков. За два года на Прибыловых островах было добыто 40 тыс. котиков, 6 тыс. голубых песцов, 2 тыс. бобров, тысяча пудов моржовой кости. К 1828 году там было добыто 3 млн. котиков.
Таким образом, за вторую половину XVIII века русские промышленники освоили практически все острова между Камчаткой и побережьем Аляски.
[1] Гусева Н.Р. "Славяне и арии. Путь богов и слов", М., 2002 г., Гусева Н.Р. "Русские сквозь тысячелетия", М., 2007 г. Н.Р. Гусева – индолог, доктор исторических наук, лауреат премии Джавахарлала Неру.
[2] Жарникова С.В. "Золотая нить", Вологда, 2003 г.; Соболевский А.И. "Названия рек и озер русского Севера", 1927 г.; см. также работы О.В. Трубачева и Н.Р. Гусевой.
[3] Академик В.В. Седов относил заселение индоевропейцами Средней Европы к –III тысячелетию (Седов В.В. "Этногенез ранних славян"// Вестник РАН, том 73, № 7, с. 594-605, 2003 г.) и придерживался мнения о расселении индоевропейцев из Передней Азии (а не Севера); однако он признавал, что вопрос является дискуссионным.
[4] Ср.: "Идите на путь Солнца, имея восток слева, а запад справа" (Авеста).
[5] Биармия – скандинавское название полугосударственного образования с центром в районе нынешней Перми- Чердыни. Вело торговлю мехами с североевропейскими (в т.ч. русскими) и арабскими купцами. В арабоязычных источниках называлось Вису. Пришло в упадок с 1236 г., после нашествия монголов.
[6] цит. по Герберштейн С. "Записки о Московитских делах", М., 1908 г., стр. 267.
[7] Название происходит от "пэ-чера" - "лесные люди" (ненцк.)
[8] "югра" – старое название группы северных народов, живших между Печорой и нижней Обью по обе стороны Урала: к западу от него, "под Камнем", и к востоку – "за Камнем". В основном вогулы (манси) и остяки (ханты); самоядь (ненцы) в "югру" не включались.
[9] т.н. Пермь Великая; в VII-XIII вв. этот регион был центром Биармии.
[10] Селение манси (вогулов), центр владений местного князя; находилось на р. Ляпин (приток Северной Сосьвы). Позже там была основана русская крепость Ляпин городок.
[11] цит. по Герберштейн С. "Записки о Московитских делах", М., 1908 г., стр. 267.
Павел Иовий - учёный- гуманист и придворный врач римских пап; получил от московского посла в Риме Дмитрия Герасимова сведения о Московии; опубликовал на их основе книгу.
[12] Нестор (XI в.) упоминал, что в города Пермь (Чердынь) и Печеру (Печору) приезжали бухарские караваны. Впрочем, торговля на этих торговых путях велась издавна: там находили и арабские монеты, и монеты эпохи Сасанидов, в основном 441 - 594 гг. и даже бактрийские монеты начала нашей эры.
[13] Шибаниды – чингисиды, потомки Шибана, сына Джучи. Кучум вёл от него свой род, как и Ибак.
[14] "Тюмень" (татарск.) – десять тысяч. В 1481- 95 гг. (с перерывами) город был столицей Большой Орды.
[15] название происходит от названия реки Обь и слова дор со значением "сторона, берег" (коми); т.о. Обдора означает "приобский берег".
[16] Это установила археологическая экспедиция во главе с А.П. Окладниковым. Советский историк освоения полярных морей М.И. Белов отнёс эту таймырскую экспедицию к более позднему времени и предложил считать её руководителем Ивана Толстоухова.
[17] Название производят от бурятского корня анга – "раскрытый", "открытый", "расселина", "ущелье.
[18] Пянда (Пенда) это прозвище; так у северных народов называлась опушка подола верхней одежды из оленьих шкур. Некоторые исследователи считают, что его звали Пантелей Новацкий и что он был родственником Самсона Новацкого, путешествовавшего по Нижней Тунгуске несколько позже. Другие считают, что имя было Демид Сафонов.
[19] от эвенкийского "эдьигээн", означающего "житель низовья реки".
[20] Вначале русские назвали реку Яну Янгой. По мнению М.И. Белова, происхождение этого слова связано с названием "многочисленного юкагирского рода Янгинского".
[21] 15 января 1885 года там была зарегистрирована температура −67,8 C. Верхоянск называют Полюсом холода северного полушария.
[22] Шиверами называются мелководные (глубиной до 2 м) участки реки с подводными и выступающими из воды камнями и быстрым течением. В XVII - начале XIX вв. Зашиверск был местом сбора ясака, торговым и административным центром в бассейне Индигирки. С истреблением пушного зверя пришёл в упадок.
[23] От "акат" (эвенк.) - река.
[24]: Учир (эвенк.) - вихрь, вьюн.